США
«Я не анархистка и не большевичка. Я - революционерка.
Все гении, достойные называться таковыми, - революционеры.
Каждый художник, артист должен быть им, чтобы оставить след на земле».
Айседора Дункан
Американская танцовщица, противопоставившая классической школе балета импровизационный танец. Заменила традиционный балетный костюм (пачку, трико) лёгкой туникой. Танцевала босиком (без обуви).
«Мать моя была музыкантша и преподавала музыку ради куска хлеба. Она целыми днями не бывала дома и часто отсутствовала по вечерам, так как давала уроки на дому у учеников. Я бывала свободна, когда покидала школу, представлявшуюся мне тюрьмой. Я могла одна бродить у моря и отдаваться собственным фантазиям. Как мне жаль детей, которых я вижу постоянно в сопровождении нянек и бонн, постоянно опекаемых и нарядно одетых. Какие возможности представляются им в жизни? Мать была слишком занята, чтобы думать об опасностях, которым могли подвергаться дети».
Айседора Дункан, Моя исповедь, Рига, «Лиесма», 1991 г., с. 12.
В 13 лет Айседора бросила школу - это было её личное решение - и занялась музыкой и танцами, продолжив самообразование.
«Господствующим тоном моего детства являлся постоянный протест против узости общества, среди которого мы жили, против ограниченности жизни, и всё растущее желание убежать на восток (Сан-Франциско, где родилась Айседора, находится на западном побережьи США, а Нью-Йорк и Чикаго находятся на востоке – Прим. И.Л. Викентьева) к чему-то, что я представляла себе более широким. Как часто я разглагольствовала перед семьёй и моими родственниками, и всегда заканчивала словами: «Мы должны покинуть эти места, мы никогда здесь ничего не добьёмся».
Айседора Дункан, Моя жизнь, «Федерация»; Артель писателей «Круг», М., 1930 г., с.13.
«Дункан была уже подростком, и мать наскребла ей немного денег на один урок балета. Когда учитель велел ей встать на пуанты, она спросила: зачем. Он ответил: «Потому что это красивое. «Это уродливо», - возразила Айседора убежденно и покинула класс после первого же занятия. Этим её формальное образование в танце исчерпывалось. Когда репортёры спрашивали Дункан, кто учил её танцевать, она возвышенно отвечала: «Танцевать меня учила Терпсихора». Хотя и в обыкновенной, и в танцевальной школах Айседора проучилась чрезвычайно мало, она была, пожалуй, самой эрудированной из всех героев этой книги. Бросив учёбу, девочка начала читать Диккенса, Теккерея, Шекспира и вообще всё, что она могла найти и что было созвучно её философии и ценностям. Её вкусы простирались до Уолта Уитмена, Вольтера, Ницше, Шопенгауэра, Руссо и древнегреческой классики. Айседора всю свою жизнь оставалась жадной до книг. Подростком она написала роман и всю свою жизнь вела дневник. Приехав в шестнадцать лет в Чикаго, чтобы стать танцовщицей, Дункан все своё свободное время проводила в художественных галереях и музеях. Так же она поступала в Нью-Йорке, Лондоне, Париже, Берлине, Москве и Афинах. Айседора никогда не прекращала поисков истины как в жизни, так и в философии и танце».
Джин Ландрам, Четырнадцать гениев, которые ломали правила, «Феникс», Ростов-на-Дону, 1997 г., с. 381.
«Когда мне было около шести лет, мать, вернувшись как-то домой, увидела, что я собрала с десяток соседских малюток, ещё не умевших ходить, и, усадив их перед собой на пол, учила двигать руками. Когда она попросила объяснений, я ей объявила, что это - моя школа танцев. Это её позабавило и, усевшись за рояль, она стала мне играть. Моя школа продолжала существовать и сделалась очень популярной. Немного спустя окрестные девочки начали приходить ко мне, и их родители стали платить небольшую сумму за учение. Так было положено начало тому занятию, которое впоследствии оказалось очень выгодным».
Айседора Дункан, Моя исповедь, Рига, «Лиесма», 1991 г., с. 15.
Айседора Дункан стремилась поставить инстинктивную пляску над классическим балетом - который, к тому же, по её мнению, находился не в лучшем состоянии. «Может ли кто подумать, что наш балет отражает в себе высший цвет современной культуры?» - риторически вопрошала она. Связав танец с античностью, она хотела вызвать серьезное к нему отношение, надеясь, что «будущий танец действительно станет высокорелигиозным искусством, каким он был у греков».
Айседора Дункан, Танец будущего, в Сб.: Айседора Дункан / Сост. Снежко, Киев, «Мистецтво», 1989 г., с. 23-24.
«Когда бы на Дункан ни сваливались деньги, она обязательно самым глупым образом их тратила на какую-нибудь свою мечту. Одну из своих первых ошибок она совершила, ничтоже сумняшеся купив в Греции гору и вполне серьёзно намереваясь открыть на ней школу танцев и жить там постоянно. Айседора всё-таки открыла свою школу, прямо напротив Акрополя, набрав в неё греческих ребятишек, которые в традициях Софокла плясали на сцене босыми. Великий замысел закончился плачевно, стоив Дункан целого состояния, поскольку её гора была безводна и непригодна для жизни. Айседоре и в голову не пришли эти серьёзные детали, хотя и она, и брат Реймонд потратили за десять лет целое состояние, пытаясь возвести ей собственную школу».
Джин Ландрам, Четырнадцать гениев, которые ломали правила, «Феникс», Ростов-на-Дону, 1997 г., с. 385-386.
С 1904 года Айседора Дункан сотрудничает с режиссёром Эдвардом Гордоном Крэгом.
В 1905 году она дала несколько концертов в Санкт-Петербурге и Москве, где, в частности, познакомилась с К.С. Станиславским.
Художник Матвей Добров, делавший с неё наброски, писал: «Она так танцует, как будто сбежала с греческой вазы».
М.А. Волошин писал: «Трагизм - не её элемент. Её стихия - радость»
Дункан презирала изнурительный классический экзерсис и заявляла, что «училась танцевать у Терпсихоры».
Но и у неё имелись свои секреты. По наблюдениям Николая Евреинова, «гениальная простота» танцев Айседоры - это «простота классического приёма» - максимальная выразительность при минимуме художественных средств. Грациозные движения и позы, а также пластический канон для выражения чувств дунканисты заимствовали у античности и Дельсарта».
Сироткина И.Е., Свободное движение и пластический танец в России, М., «Новое литературное обозрение», 2011 г., с. 23.
«В Вашингтоне меня встретили целой бурей. Некоторые из министров в яростных выражениях протестовали против моих танцев. Но внезапно, в середине одного из утренников, появился в литерной ложе, к всеобщему изумлению, никто иной, как сам президент Рузвельт. Он, казалось, наслаждался представлением и первым аплодировал после каждого номера программы. Он написал потом одному из своих друзей: «Какой вред находят министры в танцах Айседоры. Она кажется мне такой же невинной, как дитя, танцующее в саду, в утреннем сиянии солнца и собирающее прекрасные цветы своей фантазии».
Эта фраза Рузвельта, которая обошла газеты, привела проповедников морали в большое смущение и облегчила наше турнэ».
Айседора Дункан, Моя жизнь, «Федерация»; Артель писателей «Круг», М., 1930 г., с. 192-193.
В 1921 году Айседора Дункан организовала в Москве хореографическую школу для детей (финансовую поддержку обещал нарком А.В. Луначарский).
«Захваченная коммунистической идеологией Айседора Дункан приехала, в 1921-м году, в Москву. Малинововолосая, беспутная и печальная, чистая в мыслях, великодушная сердцем, осмеянная и загрязненная кутилами всех частей света и прозванная «Дунькой» в Москве, она открыла школу пластики для пролетарских детей в отведённом ей на Пречистенке бесхозяйном особняке балерины Балашовой, покинувшей Россию. Прикрытая лёгким плащом, сверкая пунцовым лаком ногтей на ногах, Дункан раскрывает объятия навстречу своим ученицам: ребятишки в косичках и стриженные под гребёнку, в драненьких платьицах, в мятых тряпочках, с веснушками на переносице, с пугливым удивлением в глазах.
Голова Дункан наклонена к плечу, легкая улыбка светит материнской нежностью. Тихим голосом Дункан говорит по-английски: - Дети, я не собираюсь учить вас танцам: вы будете танцевать, когда захотите, те танцы, которые подскажет вам ваше желание. Я просто хочу научить вас летать, как птицы, гнуться, как юные деревца под ветром, радоваться, как радуется майское утро, бабочка, лягушонок в росе, дышать свободно, как облака, прыгать легко и бесшумно, как серая кошка... Переведите, - обращается Дункан к переводчику и политруку школы, товарищу Грудскому.
- Детки, - переводит Грудский, - товарищ Изидора вовсе не собирается обучать вас танцам, потому что танцульки являются пережитком гниющей Европы. Товарищ Изидора научит вас махать руками, как птицы, ластиться вроде кошки, прыгать по-лягушиному, то есть, в общем и целом, подражать жестикуляции зверей...».
Анненков Ю.П., Дневник моих встреч, М., «Захаров», 2001 г., с.122-123.
Одно время она была женой С.А. Есенина.
По собственному признанию в автобиографии, на её творчество оказали влияние: Людвиг ван Бетховен, Рихард Вагнер и Фридрих Ницше.
«Страстно желая основать собственную школу танца, Дункан так и не смогла передать ученикам свой уникальный стиль, настолько трудно было его повторить…»
Джин Ландрам, Четырнадцать гениев, которые ломали правила, «Феникс», Ростов-на-Дону, 1997 г., с. 388-389.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
