Россия (СССР)
Отечественный политический деятель (большевик); после Октябрьской революции – государственный деятель: с 1917 и до 1929 года – Народный комиссар (то есть, министр) просвещения. Позже - Председатель Учёного комитета при Совнаркоме СССР.
«Анатолий Васильевич Луначарский был внебрачным сыном крупного чиновника. Благодаря удачному замужеству матери он оказался пасынком в крупном поместье под Полтавой, усвоил многое из жизни высшего света, что позволяло ему после революции вести агитацию среди «бывших», чтобы привлечь старую интеллигенцию на службу советской власти: талантливый фантазёр Луначарский с детства выделялся среди ровесников.
Писал стихи, баловался философией, ораторствовал и восхищался удалью тогдашних террористов. Ещё гимназистом Луначарский вступил в марксистский кружок. Проведя несколько лет в Европе (Швейцария, Франция, Италия), он вернулся в Россию: для подпольной работы. Вместе с сестрой Ленина Анной воссоздал разгромленный властями Московский комитет РСДРП. Его арестовали и сослали, но в 1904 году он из ссылки бежит за границу, где общается с большевиками. Наводнив за год европейские издания своими статьями, наговорив массу лекций, он едет в Санкт-Петербург воплощать теорию в практику, воспользовавшись беспорядками 1905 года.
Угроза ареста заставила его вернуться за границу. Там Луначарский проводил время в партийных школах на Капри и в Болонье. В работе «Религия и социализм» (1908) он провозгласил, что «социалистическое учение есть подлинная религия человечества», и увлёкся изобретением ритуала этой религии (саркастический Плеханов назвал его «блаженным Анатолием»). Одновременно изобретал теорию особой пролетарской культуры, воплощающей идеи партии в искусстве («Задачи социал-демократического художественного творчества»; «Письма о пролетарской литературе»).
Луначарский и сам сочинял пьесы, соответствующие этой теории, - схематичные и напыщенные, полные «пролетарского пафоса». После февраля 1917 г., как и все большевики-эмигранты, Лyнaчapский вернулся в Россию. В Питере, наглядевшись на пьяных дезертиров и хамоватых матросов, решил продвигать «пролетарскую культуру». Он формально вступил в партию большевиков, Ленин его поддержал…»
Чёрная книга имен, которым не место на карте России. / Сост. С.В. Волков, М., «Посев», 2008 г., с. 121-122.
В 1908 году А.В. Луначарский опубликовал книгу: «Религия и социализм», где развивал идеи «богостроительства» - богословского переосмысления идей Карла Маркса в виде новой пролетарской религии без Бога, где обожествлялся коллектив и общественный прогресс…
«Двадцатые годы были временем ораторов. Едва ли не самым любимым оратором был Анатолий Васильевич Луначарский. Раз тридцать я слышал его выступления - по самым разнообразным поводам и вопросам, - всегда блистательные, законченные, всегда - ораторское совершенство. Часто Луначарский уходил от темы в сторону, рассказывая попутно массу интересного, полезного, важного. Казалось, что накопленных знаний так много, что они стремятся вырваться против воли оратора. Да так оно и было. Выступления его - доклады о поездках - в Женеву, например. Я и сейчас помню рассказ о речи Бриана, когда Германию принимали в Лигу Наций. «Бриан заговорил: «Молчите, пушки, молчите, пулемёты. Вы не имеете здесь слова. Здесь говорит мир!» И все заплакали, прожжённые дипломаты заплакали, и я сам почувствовал, как слеза пробежала по моей щеке». Доклады Луначарского к Октябрьским годовщинам были каждый раз оживлены новыми подробностями. Часто это были импровизации.
В 1928 году он приехал в Плехановский институт, чтобы прочесть доклад о международном положении. Его попросили, пока он снимал шубу, сказать кое-что о десятилетии рабфаков. Луначарский сказал на эту тему двухчасовую речь. Да какую речь! После каждой его речи мы чувствовали себя обогащёнными. Радость отдачи знания была в нём.
Если Ломоносов был «первым русским университетом», то Луначарский был первым советским университетом. Мне приходилось говорить с ним и по деловым вопросам, и по каким-то пустякам - в те времена попасть к наркомам было просто. Любая ткачиха «Трёхгорки» могла выйти на трибуну и сказать секретарю ячейки: «Что-то ты плохо объясняешь про червонец. Звони-ка в правительство, пусть нарком приезжает».
И нарком приезжал и рассказывал: вот так-то и так-то. И ткачиха говорила: - То-то. Теперь я всё поняла. Когда дверь кабинета Луначарского была закрыта, в Наркомпросе шутили: «Нарком стихи пишет». Нам нравилось в десятый раз расспрашивать его о Каприйской школе, о Богданове, который был ещё жив, преподавал в университете...»
Шаламов В.Т., Воспоминания, М., «Аст», 2003 г., с. 24-25.
«… в комнату то и дело входили все новые и новые люди.Один просил у Анатолия Васильевича охранную грамоту для своей коллекции почтовых открыток. Другой объявлял, что пожертвует в будущую балетную школу составленный им гербарий, если Комиссариат просвещения выдаст ему башмаки. Третий вылепил бюст Робеспьера и требовал, чтобы бюст был немедленно отлит из бронзы и поставлен на площади перед Зимним дворцом, чуть ли не на вершине Александрийской колонны. Когда же ему было сказано, что это никак невозможно, он моментально смирился и попросил струну для балалайки.
Особенно много приходило к Анатолию Васильевичу прожектёров, маньяков, пройдох, предлагавших фантастические планы наибыстрейшего, мгновенного преображения нищей России в страну неиссякаемого счастья. Один именитый старик настоятельно требовал, чтобы Луначарским был издан декрет о введении в России многожёнства. - На основании долгого личного опыта, - утверждал именитый старик, - могу заверить Вас, что многожёнство-лучшая форма брака, наиболее приспособленная к условиям русского быта. Введите многожёнство, и вы осчастливите миллионы людей.
Тот безумный проект был разработан до мельчайших подробностей, и, хотя, читая его, Анатолий Васильевич от души хохотал (он всегда живо чувствовал юмор вещей и событий), но автору проекта ответил с глубокой серьёзностью, научно доказав ему всю неуместность подобных утопий в стране, вступающей на путь социализма.
Вообще он внимательно выслушивал каждого, и, если в словах посетителя ему чудилось хоть что-нибудь дельное, машинистке приходилось всякий раз вынимать из машинки недописанную статейку об Уитмене и молниеносно писать под диктовку Анатолия Васильевича административные распоряжения, предписания, приказы и просьбы, которые он в ту же минуту без дальнейших раздумий подписывал. Но чуть только эти люди отхлынывали, машинистка снова вставляла страничку статьи, и Анатолий Васильевич продолжал диктовать с того самого слова на котором прервали его,- в том же ритме с той же интонацией…»
Чуковский К.И., Из воспоминаний, М., «Советский писатель», 1959 г., с. 316-317.
«В 1923 году Луначарский выпустил свои «Силуэты вождей революции», в число которых Сталин не был включён, не потому что Луначарский был против Сталина, а потому что ему, как и всем другим, не приходило в голову причислять Сталина к числу «вождей революции»... В 1925 году положение изменилось. Сталин поставил Луначарскому ультиматум, изменить свою политику, либо пасть в жертву разоблачения».
Троцкий Л.Д., Сталин, Том 2, М., «Терра-Terra», 1990 г., с. 251.
«Луначарский сам о себе говорил: «Большевик среди интеллигентов, интеллигент среди большевиков». Многие историки XXI века считают его трагикомической фигурой, временами даже фарсовой. И всё-таки он личность типологически ценная особенно теперь, когда отношения интеллигенции с властной элитой вновь складываются напряжёно, драматично и непредсказуемо, когда время от времени обсуждается вопрос: не закрыть ли Российскую академию наук и не возложить ли её основные функции на университетские и институтские кафедры, как это существует в США (это при том, что академической традиции в России лишь немногим меньше лет, чем государственности в Америке!)? Луначарский актуален сегодня, так как ориентировался на приоритет общечеловеческих ценностей. Он писал в 1904 году: «Только высшая точка зрения, точка зрения требований полноты жизни, наибольшего могущества и красоты всего рода человеческого, жажды того будущего, в котором справедливость станет само собою разумеющимся базисом красоты, даёт нам руководящую нить: всё, что ведёт к росту сил в человечестве, к повышению жизни, есть красота и добро неразрывные, единые; всё, что ослабляет человечество, есть зло и безобразие»».
Борев Ю.Б., Луначарский, М., «Молодая гвардия», 2010 г., с. 289.
«Сегодня все знают о ВЧК Дзержинского, но почти никто о ВЧК Луначарского, которая также непримиримо боролась, но только не с врагами Советской власти, а с неграмотностью, которая, в конечном счёте, причислялась большевиками всё к тем же врагам новой коммунистической жизни. Чрезвычайной комиссии по борьбе с неграмотностью и порожденному ей широкому общественному движению под лозунгами ликвидации безграмотности (ликбеза) удался фантастический прорыв - уже к 1939 году 90% населения страны было грамотным, и на повестку дня неугомонные большевики выдвинули новую задачу - теперь провозглашалась борьба с малограмотностью, которая закончилась обязательным всеобщим средним образованием».
Белов В., Управление мировоззрением. Подлинные и мнимые ценности русского народа, СПб, «Скифия», 2012 г., с. 249.
Учителя в юности: Рихард Авенариус, А.А. Богданов, Г.В. Плеханов.
На эстетические идеи А.В. Луначарского повлияли произведения Людвига Фейербаха, Н.Г. Чернышевского, а в советский период - споры с В.И. Лениным.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
