Россия (СССР)
Русский публицист, писатель, предложивший религиозную эволюцию человечества.
Жена – З.Н. Гиппиус, по свидетельству которой, они жили за «52 года, не разлучившись ни на один день».
Дмитрий Мережковский начал писать стихи в 13 лет. Когда юноше было 15, отец организовал ему встречу с Ф.М. Достоевским:
«- Я стихи Дмитрия Сергеевича не люблю, да и сам он их не любит... А когда-то, ещё гимназистом, он читал их знаете кому?
- ?
- Достоевскому. Достоевский слушал, лёжа на диване, закрыв глаза, больной, жёлтый, и сказал: «Страдать надо, молодой человек, - страдать, а потом стихи писать». А ведь правду сказал, а?».
Адамович Г., Из разговоров с З.Н. Гиппиус, в Сб.: Гиппиус З.Н., Pro et Contra, СПб, «Русская Христианская гуманитарная академия», 2008 г., с. 655.
«По окончании университета Мережковский намеревался «уйти в народ», сделаться сельским учителем (Н.М. Минский смеялся, дразнил Мережковского, держал пари, что этого не случится, и, конечно, выиграл). В этом желании «уйти в народ» было много легкомысленного, но и искреннего. На формирование мировоззрения Мережковского оказали сильнейшее влияние обстоятельства его личной биографии. В год окончания университета умерла мать. «Смерть матери, болезнь жены и некоторые другие обстоятельства моей жизни были причиной того религиозного переворота, который я пережил», - вспоминал он позднее. Мережковского часто упрекали в схематичности, книжности религиозных мыслей. Оправдываясь, он уверял, что происходит это только от слабости литературного дарования:: «Всё, что я говорю и думаю по вопросам религиозным идёт не от книг, не от чужих мыслей, а от моей собственной жизни, - всё это я пережил».
Писательская страсть не пустила Мережковского в сельские учителя, и он заговорил о новых, еще «не открытых мирах впечатлительности» в стихах, литературной и литературно-критической прозе. «Мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности» - вот, по его мнению, «три главных элемента нового искусства». .В статье «О причинах упадка и о новых течениях в литературе...» он пошёл ещё дальше, объясняя своё учение о символизме со стороны не столько мистической (или эстетической), сколько религиозной: «Чем свободное удовлетворение мистической потребности современного человека противоречит идеалам Михайловского, Глеба Успенского, Некрасова, идеалам любви к народу? Всему, что можно сказать против внешних форм, в которые облекался божественный идеализм, никто так не будет сочувствовать, как люди, стремящиеся к его возрождению. Но нельзя сказать, что мистическое чувство нераздельно и необходимо связано со своими ограниченными историческими формами. Только освободившись от них окончательно, приобретает оно для человечества то значение, какое должно и будет иметь. Один из глубочайших родников всемирной поэзии - любовь к народу - не может проистекать ни из какого утилитарного расчёта, ни из какой политико-экономической необходимости, а только из свободной веры в евангельскую святыню народа, только из божественного идеализма». Именно такими словами богоискательская группа Мережковского выражала свои религиозные настроения (в 1893 году). С этого времени искусство и действительность, общественную мысль и поэзию она начала оценивать с точки зрения религии».
Савельев С.Н., Идейное банкротство богоискательства в России в начале XX века, Л., Изд-во ЛГУ, 1987 г., с. 36-37.
«Самое значительное сочинение Дмитрия Мережковского в прозе - трилогия «Христос и Антихрист», часть 1 - «Отверженный» [«Смерть богов» («Юлиан Отступник»), 1896]; часть 2 - «Воскресшие боги» («Леонардо да Винчи», 1901); часть 3 - «Антихрист» («Пётр и Алексей», 1905). Искусственное сближение Юлиана, Леонардо да Винчи и Петра I, схематизм в поведении действующих лиц создают двойственное отношение к этому обширному историческому полотну. Основная мысль Мережковского - вечная борьба Христа с Антихристом, обостряющаяся в кульминационных точках истории, - особенно деформировала 3-ю часть трилогии, где интересный исторический и бытовой материал подавлен заранее заданной схемой».
Краткая Литературная Энциклопедия / Гл. ред. А.А. Сурков, Том 4, М., «Советская энциклопедия», 1967 г., с. 774.
В начале XX века З.Н. Гиппиус и Д.С. Мережковский в творческом сотрудничестве разработали концепцию «нового религиозного сознания». Согласно концепции, на смену двум первым заветам (Ветхий завет Бога-отца и Новый Завет Бога-сына), должен прийти Третий Завет - Святого Духа; «завет Свободы вослед заветам Закона и Благодати». В первом Завете (как считали Мережковские), «открылась власть Божья, как истина»; во втором - «истина, как любовь» в третьем и последнем - «любовь, как свобода». Вся духовная история человечества мыслилась супругами как противостояние двух начал, двух «бездн»: «бездны плоти» и «бездны духа». «Бездна плоти» была ранее воплощена в язычестве, в античном культе героической личности – в «человекобожестве», пренебрегающем «духом». «Бездна духа» – в историческом христианстве, в аскетизме, пренебрегающем «плотью»... Но оба начала несовершенны. Поэтому необходима, в соответствии с диалектической триадой Гегеля, «духовная революция» – синтез двух существующих «бездн», двух «правд». Это слияние возможно, по их мнению, лишь в будущей «новой Церкви»…
«В самом начале 900-х годов возникло, не без непосредственного влияния Гиппиус, то движение в русском обществе, которое теснейшим образом связано с именем Д. Мережковского. Сущность этого движения состояла в призыве к религиозному возрождению и в проповеди неохристианства, христианства «апокалиптического», верующего во Христа грядущего, как историческое - веровало во Христа пришедшего, и имеющего задачей утвердить равносвятость Святой Плоти и Святого Духа. В связи с этим движением стояли религиозно-философские собрания в Петербурге и издание журнала «Новый Путь», - два дела, в которых Гиппиус принимала видное участие».
Брюсов В.Я., З.Н. Гиппиус, в Сб.: Гиппиус З.Н., Pro et Contra, СПб, «Русская Христианская гуманитарная академия», 2008 г., с. 507.
«Предчувствие страшных коллизий в будущем побуждали к поиску спасения, которое виделось только в одном - в Боге. А к Богу нельзя прийти без Христа и нового религиозного сознания, утверждал Д.С. Мережковский, один из активных участников проходивших в Петербурге с 1901 по 1903 гг. религиозно-философских собраний, инициаторами которых были интеллигенты-богоискатели.
Петербургская группа богоискателей - Д.С. Мережковский и его единомышленники - наиболее радикальное течение общественной мысли того времени, опираясь на концепцию Богочеловечества, ратовала за осуществление новой религиозной действительности и предлагала свой вариант перехода от конфессиональной замкнутости к религиозному универсализму. […]
Постепенно центр обсуждаемых и освещаемых на Собраниях вопросов сместился к проблематике христианской антропологии и отношению христианства к миру. Интеллигенция активно стремилась к «переустройству» православия, желая привлечь духовенство к «модернизации» церкви, в то время как высшие церковные сферы отнюдь не стремились к тому, что им пытались предложить богоискатели- интеллигенты. В апреле 1903 г. распоряжением обер-прокурора Синода К.П. Победоносцевым Петербургские религиозно-философские собрания были закрыты.
Далее деятельность петербургской группы богоискателей определилась в сторону пророчеств о необходимости нового религиозного действия. Отныне все помыслы интеллигенции были связаны с устремлённостью к христианству «религиозного духа» на основе Апокалипсиса. По логике Мережковского, это движение к апокалипсическому христианству было бы невозможно без неполной истины исторического христианства, ибо без Христа Пришедшего не придти к Христу Грядущему. Духовные искания интеллигенции были связаны с идеей реформирования церкви для того, чтобы приспособить её к новым историческим условиям.
По мнению богоискателей, официальное православие оказалось неспособным «утолить духовную жажду мира». Поэтому единственным путем спасения считалось религиозное возрождение России».
Лузина Т.И., Культура и религия: духовные искания русской интеллигенции начала XX века, в Сб.: Гумбольдовские чтения. Материалы 1-й международной конференции, СПб, 25-26 сентября 2003 г., СПб, Изд-во СПбГУ, 2003 г., с. 176 и 178.
«В 1901 году Мережковский создал свой крупнейший исследовательский труд «Л. Толстой и Достоевский», в котором он, развив розановскую мысль, что Достоевский - это прежде всего выразитель духа, а Толстой - плоти, с присущей ему поразительной методичностью и изобретательностью уложил творчество двух великих русских писателей в отвлечённую схему-противопоставление «тайновидца духа» и «ясновидца плоти».
Фатеев В.А., В.В. Розанов. Жизнь. Творчество. Личность, Л., 1991 г., с. 252.
Дмитрий Мережковский в известной «… статье «Грядущий Хам» он утверждает, что «религия современной Европы - не христианство, а мещанство». Результатом этого является положение, при котором «не только человек человеку, но и народ народу - волк». А это чревато страшными последствиями. За 8 лет до мировой войны прозвучало осуществившееся пророчество русского мыслителя: «Не сегодня, так завтра они бросятся друг на друга и начнётся небывалая бойня». Как всего этого избежать? Как остановить «грядущего Хама»? Мережковский убеждён в том, что это возможно сделать только благодаря религиозной революции: «В революции правда человеческая становится Божеской; в религии правда Божеская становится человеческой; обе эти правды должны соединиться в новую, совершенную Богочеловеческую истину». Мережковский многократно повторяет мысль о необходимости Третьего Завета, который дополнит как Ветхий Завет - религию Бога в мире, так и Новый Завет - религию Бога в человеке. Третий Завет призван стать религией Бога в человечестве, ставшем Богочеловечеством. Третий Завет - Третье Царство Духа».
Столович Л.Н., История русской философии. Очерки, М., «Республика», 2005 г., с. 345.
Ближе к концу жизни Д.С. Мережковский получил грант от Бенито Муссолини; поддерживал выступления Адольфа Гитлера.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
