Россия (СССР)
«В конце концов, именно технология
сделала меня человеком, и я, словно Мюнхгаузен,
сам себя вытащил за волосы из болота, в котором жил…»
С.Н. Фёдоров
Русский врач-офтальмолог, в 1986 году создал Межотраслевой научно-технический комплекс «Микрохирургия глаза».
В 1960 году изобрёл искусственный хрусталик и провёл успешные эксперименты по его имплантации.
Но на московской «…конференции фотографии, пущенные по рядам для ознакомления, были попросту украдены. А уже в сентябре 1960 г. Фёдоров обычным советским бритвенным лезвием «Спутник» сделал первую имплантацию хрусталика двенадцатилетней Леночке Петровой. Оперировал он при помощи обычного микроскопа, поставив его на тумбочку и закрепив толстыми книгами. Уже через день девочка видела на 30-40%. Потом были сделаны еще несколько успешных операций. Местное начальство было в восторге, что они обогнали в этом Москву. Однако из столицы пришло распоряжение прекратить «эксперименты на людях». Экспериментатора стали притеснять, и ему пришлось написать заявление об уходе. Оно тут же было удовлетворено.
На помощь Фёдорову пришёл журналист Аграновский.
Святослава Николаевича восстановили на прежнем месте, а директора обязали создать условия для продолжения работы. Однако после всего происшедшего работать было невозможно и пришлось перебраться в Архангельск, а рядом был Ленинград с хорошей технологической базой. В 1961 г. Фёдоров в качестве заведующего кафедрой глазных болезней мединститута продолжил эксперименты и через два года с помощью ленинградских мастеров усовершенствовал своё изобретение, сделав лучший в мире искусственный хрусталик глаза со зрачковым креплением. Линзочки делали сами, нагревая пластмассу на электроплитке. А во время операции использовали нитки из женских капроновых чулок. До 1967 г. было сделано триста таких операций.
Несмотря на международное признание, в Союзе работа Фёдорова воспринималась далеко не однозначно. Коллеги его метод просто не признавали. Тогда он в первую очередь начал оперировать пациентов из тех областей, где его изобретение принимали в штыки, и скептики постепенно изменили свое отношение. И всё же один раз работу чуть было не прикрыли совсем. В 1965 г. специальная комиссия во главе с профессорами из Одессы пришла в восторг от увиденного, но, получив соответствующие инструкции, дала отрицательное заключение. И положение опять спасло вмешательство А. Аграновского. […]
В Москве Святослав Николаевич возглавлял небольшую лабораторию по имплантации искусственного хрусталика при 3-м Московском медицинском институте. Там он в 1973 г. занялся имплантацией искусственной роговицы, тогда же впервые в мире разработал и провел операции по лечению глаукомы на ранних стадиях. В этом же году лаборатория выделилась из состава института, стала называться Московской научно-исследовательской лабораторией экспериментальной и клинической хирургии глаза Минздрава РСФСР, и здесь начали проводить операции по коррекции близорукости по методике Фёдорова. […] В 1979 г. на базе лаборатории наконец был создан Институт «Микрохирургии глаза». Святослав Николаевич стал его директором. А в 1986 г. институт был преобразован в Межотраслевой научно-технический комплекс (МНТК); Именно с этого момента и началась стремительная карьера Фёдорова в качестве предпринимателя, за короткое время сумевшего создать один из ведущих центров мировой хирургической науки с 11 филиалами в Российской Федерации и 6 за рубежом - в Италии, Польше, Германии, Испании, Йемене и Объединенных Арабских Эмиратах. Добиться всего этого Фёдоров смог в сложнейших и очень специфических условиях господства командно-административной системы. Он говорил: «Отказали с парадного подъезда - иди с чёрного хода, там захлопнули дверь - лезь через окно, через трубу, как хочешь, но добивайся». Сам себя учёный называл «собакой, которая лает в два часа ночи» и никому не дает спать. В годы перестройки ему повезло. Он встретил понимание со стороны М. Горбачёва и тогдашнего премьера Н. Рыжкова. Права, полученные МНТК, по тем временам были беспрецедентны: предприятие имело валютный счёт, обслуживало зарубежных пациентов, могло самостоятельно устанавливать численность сотрудников и их зарплату, вести хозяйственную деятельность вне медицины.
А МНТК вскоре стали называть «империей» и «конституционной монархией». Фёдоров реализовал здесь уникальные организационные новшества - бригадный метод работы, арендный подряд, передвижные операционные с диагностическим комплексом оборудования на базе автобусов, теплохода, железнодорожного вагона; диагностический и хирургический конвейеры с широким использованием современной компьютерной техники. Стоимость операций здесь значительно дешевле, чем за границей. Например, коррекция близорукости и дальнозоркости обходится в 300-350 долларов, а за рубежом это стоит 2-3 тысячи, удаление катаракты и имплантация хрусталика не превышает 200-250 долларов, что тоже дешевле в 7 раз, чем за границей.
Деятельность комплекса базировалась на коллективной собственности на средства производства. Коллектив принимал решения о расходовании средств, при этом люди часто отказывались от увеличения зарплаты в пользу развития предприятия. В результате комплекс Фёдорова представлял собой не социалистическое, но и не капиталистическое предприятие. В начале 1990-х гг. сотрудники получали в пять раз больше, чем их коллеги в государственной системе здравоохранения. В разгар перестройки, когда большинство населения знали об акциях только понаслышке, каждый член коллектива имел свою долю в прибыли в виде акции, на которую начислялись дивиденды. Причем, если квалификационная разница была заложена в зарплате, то независимо от должности и звания все сотрудники получали равную долю прибыли. Это позволило директору избежать склок и сплотить коллектив».
500 знаменитых людей планеты / Автор-составитель В. Скляренко, Харьков, «Фолио», 2005 г., с. 836-837.
В 1979 году С.Н. Фёдоров впервые в мировой практике ввёл медицинский хирургический конвейер для глазных операций.
«Он отмечал каждый прожитый день, как Робинзон, делающий зарубки на своем столбе. В день пятидесятисемилетия сказал близким:
- Шесть тысяч пятьсот семьдесят дней осталось мне крутиться на своём месте. До семидесяти пяти лет, а потом на покой... Тысяча дней уйдёт на строительство технического отдела, две тысячи - на автоматизированную поликлинику, тысяча - на пансионат для долечивания... Остаётся две тысячи с половиной. Есть небольшой запасец. Мы ещё пошумим!
До намеченного срока ухода на покой он не дожил около двух лет».
Рыжов А.С., Гибель великих. 50 несчастных случаев, М., «Эксмо», 2007 г., с. 272.
«О чём говорить, что рассказать, вспоминая Святослава Николаевича? Все говорят, что он был человек-глыба. Да, согласен. Без него сейчас очень трудно. Он всё время пытался изжить в людях рабскую психологию. На каждой клинической конференции он нам внушал, вбивал в голову: «Вы не рабы! Бросайте рабскую психологию». Но ему не удалось её уничтожить, искоренить в нас. Нам было хорошо за такой широкой спиной активного человека, которому всё нипочём, который может тебя оградить, защитить... Мы выросли слишком тепличными существами. Те проблемы, что возникли сегодня в институте, не могли бы случиться при Фёдорове. Кто-то пытается противостоять насилию, но в основном - нет... Люди привыкли к рабской психологии, изменить её Фёдорову не удалось. Получилось, что, ограждая нас своей энергией, он не воспитал в нас бойцов. Наверно, слишком мало времени было...»
Багров С., Вечный двигатель, в Сб.: Святослав Фёдоров. 600 тысяч часов полёта. Книга памяти, М., «Фонд развития передовых медицинских технологий имени Святослава Фёдорова», 2002 г., с. 96.
«… ему было тесно в отведённых, положенных рамках. Видимо, поэтому он так ненавидел любые формы оков. Полагаю, оттого и случился, осуществился странный для многих рывок из медицины в политику. Знаю, шептались тогда по газетным и околовластным задворкам: «всё ему мало, честолюбие заедает». И правда, неужто мало всемирной медицинской славы? Неужто организаторский талант не утолён созданием гигантской офтальмологической империи, о чём скажу ниже? Так нет. ещё и депутатом Госдумы надо было стать. И собственную политическую партию организовать. Да что там! В Президенты России баллотировался. Всех коллег обошёл. И не по устланной розами дороге шёл. Всё познал: и зависть коллег, и предательство учеников и ангажированную травлю в СМИ. И не сломался. Он отнюдь не был ангелом, смиренным безгрешным проповедником добра, иконописным носителем истины. Скорее - некий одержимый протопоп Аввакум от медицины. Был диктатором и рабовладельцем. Но рабовладельчество его было того же рода, о котором я писала в главе о Романе Кармене: когда сам властитель - безоглядный раб общего дела, единомышленников. В фёдоровском царстве МНТК (Межотраслевой научно-технический центр микрохирургии глаза) имя Святослава Николаевича произносилось с придыханием. И от почтения, и от робости. В разговорах означали его «Сам». Особенно старательные и услужливые коллеги (те, что всегда первыми предают кумира при его неудачах) даже некий культ учинили, развесив в своих кабинетах фёдоровские портреты-иконы. Вопреки его указаниям. Чего (собственного подобострастия) и не могли простить шефу. Однако все сотрудники института безоглядно веровали: от всех бед прикроет фёдоровское имя. И «получку» имеют не по штатной ведомости, а получают деньги за вложенный труд, да ещё процент с общей прибыли комплекса. А уж о квартирах, дачах и говорить нечего - обо всех заботился грозно-весёлый шеф, учинивший капитализм в «отдельно взятой» формации в недрах регламентированного социализма. […] Признаюсь, фёдоровская «зацикленность» на какой-нибудь идее (медицинской или политической) производила порой странное впечатление. Он мог без конца говорить о владеющем им деле. Всюду. За рабочим столом. В застолье. На пляже. Некоторые слушатели даже иронически пожимали плечами: сдвинутый. Порой и мне такое казалось. И правда. Помню, доходило до смешного. Лежу на операционном столе. Профессор Фёдоров «чинит» мне глаза. И в течение часа, пока длится операция, произносит страстную речь на тему «Как сделать человека хозяином собственного труда». Время от времени речь перебивается указаниями ассистентам о скальпеле или каком-то инструменте. Лежу смирно, но начинаю заводиться: какого чёрта задумал он приглашать в операционную политических оппонентов, чтобы и здесь взбираться на трибуну, вместо того чтобы думать только о моём ущербном глазе? Чьё идейное противостояние предпочел важности моего здоровья? Хотелось бы взглянуть на них. И вот операция закончена, открываю здоровый глаз. Смотрю. Никого, кроме бригады. Это мне, распростёртой и беспомощной, адресовал он весь пыл аргументов, испепеляющих его со вчерашнего дня, когда мы начали разговор в его рабочем кабинете».
Шергова Г.М., … Об известных всем, М., «Аст», 2004 г., с. 266-269.
«Вдова Святослава Николаевича Фёдорова рассказала мне, что он разделял людей на ряд типов (это неопубликованные его мысли, то есть, как и многое другое из того, что я вам рассказываю, относится к области своего рода современного фольклора, но я думаю, что это вполне достоверно): он полагал, что примерно 4% наших современников могут быть отнесены к категории неоантропов - людей с достаточно развитым разумом».
Иванов В.В., Наука о человеке: введение в современную антропологию, Изд-во РГГУ, 2004 г., с. 43.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
