США
Американский поэт, публицист. Реформатор американской поэзии.
В 1855 году за свой счёт издал сборник стихов «Листья травы», получивший широкую известность.
«Если бы понадобилось в двух-трёх словах обозначить основное, центральное качество Уитмена, которым он отличается от всякого другого поэта, я сказал бы, что вела его писательская сила в необыкновенно живом, устойчивом, никогда не покидавшем его чувстве беспредельной широты мироздания. Здесь самая суть его личности. Здесь источник его вдохновений и великих литературных побед. В той или иной степени это чувство присуще каждому. Человек живет в своем узком быту и вдруг вспоминает, что наша Земля лишь пылинка в вечно струящемся Млечном Пути, что миллиарды километров и миллионы веков окружают нашу жизнь во всемирном пространстве и что, например, те лучи, которые дошли до нас от звёзд Геркулеса, должны были десятки тысячелетий нестись сквозь «лютую стужу междузвездных пустот», прежде чем мы увидели их. Эта «лютая стужа междузвёздных пустот» ощущается нами лишь изредка, когда мы посетим планетарий или очутимся в поле, вдали от людей, наедине с «полунощной бездной»:
Я ль несся к бездне полунощной?
Иль сонмы звёзд ко мне неслись?
Казалось, будто в длани мощной
Над этой бездной я повис.
(А. Фет)
Но иного человека это чувство посетит на час, на мгновение, а потом отойдёт и забудется, заслоненное повседневно и житейщиной.
Чувство это - для человечества новое, животные совершенно не знают его. Вследствие биологической своей новизны оно не успело еще прочно укрепиться в человеческой психике. А Уолт Уитмен носил это чувство всегда.
Мы не знаем другого поэта, который до такой степени был бы проникнут ощущением бесконечности времен и пространств. Это было живое, реальное чувство, постоянно сопутствовавшее всем его мыслям. Любого человека, любую самую малую вещь, какие встречались ему на пути, он видел, так сказать, на фоне космических просторов. На этом же фоне он воспринимал и себя самого:
Я лишь точка, лишь атом в плавучей пустыне миров...
Потому-то его стихи так часто кажутся стихами астронома:
Я посещаю сады планет и смотрю, хороши ли плоды,
Я смотрю на квинтильоны созревших и квинтильоны незрелых.
Характерна его любовь к астрономическим цифрам - к миллионам, квинтильонам, миллиардам:
Триллионы весен и зим мы уже давно истощили,
Но в запасе у нас есть еще триллионы и ещё и ещё триллионы,
Миллионы солнц в запасе у нас…
Эта минута - она добралась до меня после миллиарда других, лучше её нет ничего... Миллион - единица его измерений. Вот он смотрит на вас, но видит не вас, а ту цепь ваших потомков и предков, в которой вы - минутное звено. Спросите у него, который час, и он ответит: вечность. Я ещё не встречал никого, кто бы так остро ощущал изменчивость, текучесть, бегучесть вещей, кто был бы так восприимчив к извечной динамике космоса.
Астрономия, небесная механика, именно в пору юности Уитмена сделала огромные успехи в Америке. Первые обсерватории - в Цинциннати, в Филадельфии, в Кембридже - строились именно в сороковых и пятидесятых годах XIX века. Уитмен в молодости любил астрономию чуть ли не больше всех прочих наук. Не потому ли истины небесной механики часто у него превращались в стихи?».
Чуковский К.И., Мой Уитмен, М., «Прогресс», 1966 г., с. 9-10.
«Это сейчас Уолт Уитмен - любимая американской публикой фигура, он остался в народной памяти этаким добродушным пожилым дядюшкой с развевающейся седой бородой. Но среди современников Уитмен считался нарушителем спокойствия. Один критик даже назвал его «самым грязным животным своей эпохи». Бостонский «Интеллидженсер» в рецензии на величайшее творение Уитмена, сборник «Листья травы», нападал на поэта в самых нелестных выражениях: «Сам автор, описывая себя, упирает на собственную звероподобность. Он попирает человеческое достоинство, и за такие подвиги мы не можем придумать для него лучшей «награды», чем кнут. Автор этого опуса хуже скотины, поэтому его следует вышвырнуть из приличного общества. Возможно, он сбежавший из сумасшедшего дома жалкий безумец, пребывающий в состоянии бреда». Предметом споров, разумеется, был секс. Уитмен в своих стихах воспевал секс с откровенностью, доселе в Америке невиданной. Он выступал адвокатом мужского «братства», часто со сладострастием описывал мужское тело и неоднократно упоминал о достоинствах самоудовлетворения, что с первого появления в печати его «варварских воплей» вызвало волну гнева со стороны всевозможных поборников цензуры. Уитмен, как никто другой, много писал об Америке, трубил о ней, воспевал её. Его неуёмные патриотические мотивы, нашедшие воплощение в таких стихотворениях, как «Слышу, поёт Америка...», потом неоднократно использовались в слёзоточивых роликах, рекламирующих американские автомобили, не говоря уж об избирательной кампании Рональда Рейгана «Утро в Америке». Всякий раз, когда Вуди Гатри или Боб Дилан начинали перечислять добродетели и грехи американцев, они брали пример с Уитмена».
Роберт Шнакенберг, Тайная жизнь великих писателей, М., «Книжный клуб», 2010 г., с. 74.
«Почёт и слава пришли к нему много лет спустя. Со всех концов света к известному старцу приезжали толпы почитателей, в том числе, например, Оскар Уайльд; американские миллиардеры присылали ему деньги; самые элегантные английские леди вышивали ему туфли и подтяжки; знаменитейшие современные поэты - Джон Рёскин, Теннисон, Росетти - покупали «Листья травы» лично у автора.
Собранные деньги Уитмен потратил весьма оригинально: ещё при жизни поставил себе гранитный памятник и собственноручно выдолбил на нём два слова: Уолт Уитмен...
Он терпеливо ожидал смерти и до конца жизни позволял себе милую слабость, называя себя в своих статьях новым Гомером и новым Шекспиром.
Когда могучий старец скончался, его похоронили так необычно и с такой фантазией, что трудно в это поверить. На площади построили три больших павильона. В одном из них поставили котлы с мясом, в другом - бочки с пивом, виски и водой, в третьем - гроб с останками поэта. Играли три оркестра, собрались толпы людей изо всех штатов, как на национальный праздник - и началась тризна. Ели и пили весь день. Наконец, гроб отнесли на кладбище, к гранитному памятнику. Музыка продолжала играть. Несколько человек одновременно произносили надгробные речи. Духовенства и молитв не было. Один из друзей поэта прочитал над могилой отрывки из Священного писания, из Корана, Зенд-Авесты, Конфуция и из гениальной книги барда, которого хоронили столь эксцентрично.
Книга эта под названием «Листья травы» - откровение и сокровищница всего самого прекрасного и святого, чудесный гимн, чудесная песня о всеобщей любви»
Юлиан Тувим, Уолт Уитмен – поэт нового мира / Фокус-покус, или просьба о пустыне: поэзия, театр, проза, М., «Вахазар»; «Рипол-классик», 2008 г., с. 654.
Уолт Уитмен писал свободным стихом. Его произведения повлияли на творчество Велимира Хлебникова и В. В. Маяковского.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
