Россия (СССР)
Русский дирижёр.
В 1990 году Е.В. Колобов отказался от званий народного артиста РСФСР и заслуженного деятеля искусств РСФСР.
В 1991 году он создал в Москве театр – Новую оперу.
«Дирижёр Евгений Колобов - из тех русских гениев, которых Россия проморгала.
У нас вообще гениев при жизни не слишком любят - они выламываются из привычных габаритов, неуживчивы и неудобны. «Умные слишком». Иногда их гениальность признают после смерти - и тогда обожествляют до неприличия, до придыхания, до патоки. Колобова к тому же и забыли - легко и просто, словно не было у нас лучшего оперного маэстро второй половины XX века. Создателя не просто нового театра, но и нового подхода к музыке. Он - один из немногих на планете музыкантов, которые музыку не исполняли и не интерпретировали. Они её создавали. Музыка, часто насквозь знакомая, словно рождалась на наших глазах, приобретала новый смысл. […]
Поэтому, послушав его «Евгения Онегина» в маленьком зале кинотеатра, где тогда ютилась его «Новая опера», я без колебаний единственный раз за свою практику написал о живом человеке: гений! […]
В наше время все гениальны. Как телевизор включишь - так на экране гений. А Беллини - он неземной какой-то человек. И писал неземную, божественную музыку. Поэтому Бог и забрал его в тридцать четыре года. У него и печаль светлая - как у Моцарта. Его хорошо назвали: сицилийский Рафаэль - Рафаэль в музыке. Он был совершенен и не мог жить среди людей: они вообще не понимали, что он делает. Его ангелы опустили на землю, он по ней побегал тридцать четыре года и сказал: баста, забирай меня наверх.
Жить можно долго, а творчество - как метеор. Когда ракету выталкивают в космос, то первая ступень, самая главная, преодолевает земное притяжение и сгорает моментально. Так сгорел Пушкин. Россини в сорок лет кончил писать музыку, занялся кулинарией. Хотя нет, музыкой тоже, конечно, занимался... Заниматься музыкой - это ведь необязательно надевать фрак и махать руками. Я иногда даже кланяться не выхожу - стыдно. […]
Певцов великих, дирижёров - может, десять на земном шаре всего. Настоящих, от Бога. Махальщиков - сколько угодно. […]
А Беллини, Моцарт, Лермонтов, Баратынский не творили - сгорали. И Пушкин сгорел. Не потому, что бытовуха. Мне кажется, он уже заходил в тупик. Он сам шёл на пулю. Лермонтов. Написав «На смерть поэта», сам себе подписал приговор. В двадцать лет столько написать - это же сгореть просто! Беллини к тридцати четырём годам написал одиннадцать опер - это же не канаву рыть на свежем воздухе лопатой! Это же сжигает сердце! Поэтому и музыка вся устремлена уже по ту сторону - она ангельская».
Кичин В.С., Жизнь Моцарта в эпоху Сальери / Там, где бродит Глория Мунди: лента встреч, М., «Время», 2011 г., с. 132-135 и 137.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
