Россия (СССР)
«Мир жив только еретиками:
еретик Христос, еретик Коперник, еретик Толстой.
Наш символ веры - ересь: завтра - непременно ересь для сегодня,
обращённого в соляной столп, для вчера, рассыпавшегося в пыль».
Евгений Замятин
Русский инженер-кораблестроитель, писатель.
«В Лебедяни родился... Рос под роялем: мать - хорошая музыкантша. Гоголя в четыре - уже читал. Детство - почти без товарищей: товарищи - книги. До сих пор помню дрожь от Неточки Незвановой Достоевского, от тургеневской «Первой любви». Это были - старшие и, пожалуй, страшные; Гоголь - был другом».
Замятин Е.И., Автобиографическая заметка, в Сб.: Литературная Россия (Сборник современной русской прозы), Том. 1, М., «Новые вехи», 1924 г., с. 69.
По собственным словам Е.И. Замятина, у него было «две жены»: кораблестроение и литература.
В 1923 году писатель написал: «Взрывы - малоудобная вещь. И потому взрывателей, еретиков справедливо истребляют огнём, топором, словом. Для всякого сегодня, для всякой эволюции, для трудной, медленной, полезной, полезнейшей, созидательной, коралловой работы - еретики вредны: они нерасчётливо, глупо вскакивают в сегодня из завтра, они - романтики. Бабефу в 1797 году справедливо отрубили голову: он заскочил в 1797 год, перепрыгнув через полтораста лет. Справедливо рубят голову еретической, посягающей на догмы, литературе: эта литература - вредна. Но вредная литература полезнее полезной: потому что она - антиэнтропийна, она - средство борьбы с обызвествлением, склерозом, корой, мхом, покоем. Она утопична, нелепа - как Бабеф в 1797 году: она права через полтораста лет».
Замятин Е.И., О литературе, революции и энтропии / Сочинения в 4-х томах, Том 4, Мюнхен, 1988 г, с. 293.
О творчестве: «Должно быть, иногда бываешь в состоянии насыщенного раствора - и тогда случайного зрительного впечатления, обрывка вагонной фразы, двухстрочной заметки в газете довольно, чтобы кристаллизировать несколько печатных листов... На какой-то маленькой станции... перед самым окном - как вставленная в рамку - медленно проплыла физиономия станционного жандарма: низко нахлобученный лоб, медвежьи глазки, страшные четырёхугольные челюсти. Я успел прочитать название станции: Барыбино. Так родился Анфим Барыба и повесть «Уездное»».
Замятин Е.И., в Сб. Как мы пишем, Л., Издательство писателей в Ленинграде внутри Гостиного двора, 1930 г. с. 32.
В 1924 году на английском языке был опубликован роман-антиутопия «Мы» – пародия на новое общество и быструю переделку человека, которые в те годы провозглашали сторонники большевистских идей (например, А.А. Богданов и А.К. Гастев). Для написания романа автор использовал свои впечатления, полученные во время командировки в Лондон и наблюдения за регламентированной жизнью англичан.
В ответ на публикацию романа за рубежом, советские власти сняли пьесы Е.И. Замятина с репертуара и перестали публиковать его произведения… В 1932 году, с помощью М. Горького, Е.И. Замятин уехал в Париж.
В России роман «Мы» впервые был опубликован лишь в 1988 году.
«Первое, что бросается в глаза при чтении «Мы», - факт, я думаю, до сих пор не замеченный,- что роман Олдоса Хаксли «О дивный новый мир», видимо, отчасти обязан своим появлением этой книге. Оба произведения рассказывают о бунте природного человеческого духа против рационального, механизированного, бесчувственного мира, в обоих произведениях действие перенесено на шестьсот лет вперёд. Атмосфера обеих книг схожа, и изображается, грубо говоря, один и тот же тип общества, хотя у Хаксли не так явно ощущается политический подтекст и заметнее влияние новейших биологических и психологических теорий».
Джордж Оруэлл, Рецензия на «Мы» Е. И. Замятина / «1984» и эссе разных лет, М., «Прогресс», 1989 г., с. 306.
«Замятин не болтун литературный и без разглагольствований: за 29 лет литературной работы осталось - под мышкой унесёшь; но весь – свинчатка».
Ремизов А.М., Стоять – негасимую свечу. Памяти Евгения Ивановича Замятина, в книге: Перхин В.В., «Открывать красоты и недостатки…» Литературная критика по рецензии до некролога. Серебряный век, СПб, «Лицей», 2001 г., с. 207.