Россия (СССР)
Русский историк (по образованию); партийный и политический деятель, один из инициаторов гласности и перестройки в СССР.
А.Н. Яковлев прослужил послом СССР в Канаде 10 лет.
А.Н. Яковлев: «Трагедия марксистского учения состоит и в том, что оно чуждо любому диалогу. Марксизм вёл только монолог и никогда не слушал. Он всегда прав, всегда безупречен, всегда претендовал на то, что все знает и все умеет, утверждая тем самым свою тоталитарную сущность». Уже только поэтому, то есть по причине разыскания окончательной - бесповоротной истины внутри марксизма, непротивостояния ему самому, советские неестественные науки (недостаточно осведомлен насчет истории) были законченно ненаучны».
Цитируется по книге: Бирман И., Я – экономист (о себе любимом), М., «Время», 2001 г., с. 38.
«Я, даже войдя в Политбюро, и то не сразу узнал, что милитаризовано около 70% народного хозяйства. Когда руководил обкомом партии в Ярославле, знал, что у нас один завод пули делал, другой моторы для подлодок, и всё. Но чтобы вся страна, чтобы любое учреждение, даже самое мирное (такое, как Министерство сельского хозяйства) работало на войну, этого не только я, многие руководители не знали. Потому что находилась эта информация «за семью печатями». Говоря о перестройке, думаю, нас всех спасло то, что Михаил Сергеевич и его соратники (я в частности) хорошо понимали, что революционный путь стране невозможен. Сагитировать завтра какую-нибудь дивизию и изменить всё в стране, объявив всё другим - да, ничего из этого никогда не вышло бы. С другой стороны, было понятно, что если продолжать как было, то неминуема катастрофа: нефть стала дешеветь, золото раздавалось направо-налево... И тогда была принята тактически единственно правильная, ведущая к серьёзным стратегическим переменам политика совершенствования социализма. Поначалу замысел был такой: ликвидировать все благоглупости, содрать «ракушки», бюрократов чуть напугать, номенклатуре сказать: «Если будете себя вести так и дальше, вас просто уберут». Объявить народу: да, социалистическое централизованное индустриальное хозяйство, но нельзя так уж слишком, нужный послабления. Такой в некотором роде китайский путь. Но главное было (и я на этом настаивал), чтобы все преобразования происходили гласно. Никто не возражал. Хотя далеко не все понимали опасность гласности для того строя. Она начала «работать» (с точки зрения опять же того строя) совершенно разрушительно. Почему? Потому что как только многое стали предавать гласности, чётко обозначилась пропасть, в которой все мы были. Уже тогда, по поводу гласности, на меня началась мощная атака: «Зачем прошлое мазать?!». А это не я «мазал». Это люди находили факты и выносили их на суд общественности. Гласность сдирала покров тайны с засекреченных преступлений. Хлынул поток грязи и ужасов: миллионы погибших, миллиарды растраченных впустую денег, коррупция, мафиозность общества. Тут и началось: как быть дальше? Тут и произошёл очень серьёзный раскол на тех, кто считал, что надо «всё остановить», и на тех, кто понимал, что скрывать преступления против народа нельзя. И пытались остановить, и иногда с их точки зрения удачно. Так, к примеру, наряду с «Законом о кооперации» - совершенно прогрессивным, новым, демократическим, который мог бы прорвать моноцентрализованность государства - параллельно шла «борьба с пьянством», нанесшая огромный ущерб экономике страны. В 4 раза увеличились в связи с этой «борьбой» токсикомания и наркомания».
Яковлев А.Н., Третий путь, в Сб.: Слово не воробей... / Сост.: Ю.Т. Шилов, М., «ПанЪинтер», 2001 г., с. 228.
А.Н. Яковлев: «Я Громыко хорошо знал - в частности, когда я в семидесятых был фактически сослан послом в Канаду, он всякий раз, летя в Нью-Йорк, у меня останавливался. Мы встречались за обедом - я с женой, он с женой, больше никого. Двойственность этого человека меня поражала: с одной стороны, ортодокс и почти сталинист, с другой - отличная реакция, хороший английский и фанатичное увлечение историей русской общественной мысли. Однажды у нас зашла речь о только что опубликованной книге Пикуля «У последней черты»: она в сокращении печаталась в «Нашем современнике». Громыко поинтересовался моим мнением. Я честно сказал, что в историческом смысле это довольно дилетантская компиляция из хорошо известных источников, а пронизано всё кондовым антисемитизмом, без всякой почти маскировки. Громыко, словно сам себе удивляясь, сказал: знаете, а ведь и мне так показалось! Изложите-ка ваши соображения в виде записки! Я набросал перечень претензий к роману, и его потом обсуждали на ЦК: я помню облегчение в кругах родной интеллигенции, когда Суслов обругал откровенно черносотенную книгу.
- Возвращаясь к восемьдесят пятому году: вы не допускаете мысли о том, что СССР мог преспокойно существовать в своем прежнем виде?
- Нет, есть убедительная книга Амальрика «Досуществует ли Советский Союз до 1984 года» - конечно, я её тогда не читал, но все это носилось в воздухе. Страна была замилитаризована до абсурда: семьдесят процентов всех денег уходили на вооружение. На жизнь оставалась треть. В Политбюро не имели даже приблизительного представления об истинных масштабах этой милитаризации. Думаю, если бы не это, у каждой рядовой семьи сейчас было бы по двухэтажному коттеджу».
Быков Д.Л., Александр Яковлев / И все-все-все (сборник интервью), Выпуск 2, М., «ПРОЗАиК», 2009 г., с. 325-326.
А.Н. Яковлев в старости принял буддизм.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
