Женщина не может быть гением по мнению Отто Вейнингера…

«… мы можем с достоверностью дать окончательный ответ на вопрос об, одарённости полов: есть женщины с некоторыми чертами гениальности, но нет женского гения, никогда его не было (даже у мужественных женщин, о которых говорит история и первая часть нашего труда), никогда его и не будет. Кто в этом вопросе проявит нерешительность и настолько расширит понятие гениальности, что под него отчасти подойдут и женщины, тот тем самым окончательно разрушит это понятие.

Если вообще есть возможность отыскать понятие гениальности и сохранить его во всей строгости и неизменности, то мне кажется, что для этой цели необходимо придерживаться тех определений, которые мы выставили в этом труде. Не могут ли эти определения приписать гениальность такому существу, которое лишено души? Гениальность идентична глубине. Достаточно только связать подлежащее - женщина, со сказуемым - глубокая для того, чтобы каждый почувствовал в этом какое-то противоречие. Женский гений есть поэтому contradiclio in adjecto, так как гениальность есть повышенная, высоко развитая, вообще осознанная мужественность. Гениальный человек включает в себе всё, а потому и женщину; женщина же представляет собою только часть вселенной, а потому, как часть, не может содержать в себе целое. Женственность не может включать в себе гениальность. Негениальность женщины с неумолимой последовательностью вытекает из того факта, что она не монада, а потому и не отражение вселенной.

Все предыдущие главы говорят, как бы в один голос, в пользу того взгляда, что женщина лишена души. Прежде всего третья глава доказала, что женщина живет генидами, между тем как мужчина - расчленённым содержанием, что женский пол ведёт менее сознательную жизнь, чем мужской. Сознание есть одно из гносеологических понятий, но вместе с тем единственное основное понятие психологии. Гносеологическое сознание и обладание непрерывным «я», трансцендентальный субъект и душа - понятия, взаимно заменяющие друг друга. «Я» существует в том смысле, что оно само себя чувствует, познает себя в содержании своего мышления: всякое бытие есть сознание. Но здесь следует прибавить одно очень ценное пояснение к теории генид. Расчлененное содержание сознания мужчины не следует себе представлять в виде развитого, оформленного сознания женщины; это не актуальная форма того, что будто бы потенциально скрывается в сознании женщины; в нем уже с самого начала лежит нечто, качественно отличное.

Психическое содержание мужчины даже в стадии гениды, которую оно всячески старается одолеть, проявляет склонность к специфичности понятия; весьма возможно, что всякое ощущение мужчины, даже на самых ранних ступенях его развития, обладает стремлением выделиться в понятие. Женщина же лишена этого стремления, как в своем восприятии, так в мышлении. Было бы самым лёгким делом рассмотреть произведения наиболее выдающихся женщин и доказать, как мало в данном случае можно говорить о гениальности. Но я позволю себе отказаться от этой историко-филологической работы по источникам, которая требует педантично точного отношения к себе и может быть без всякого труда произведена всяким, кто находит в этом удовольствие.

Принципом всякой специфичности понятия являются логические аксиомы, которые для женщины совершенно не существуют. Закон тождества, который придаёт понятию однозначную определенность, для них лишен значения путеводной нити. Они не признают нормой и principium contradictionis, который ограничивает это понятие, как нечто самостоятельное, от всего сущего и возможного. Отсутствием специфической определённости понятий в мышлении женщины объясняется её «чувствительность», которая способствует возникновению самых  неосновательных ассоциаций и сравнений предметов, ничего общего между собою не имеющих. Даже женщины с наиболее богатой и наименее ограниченной памятью никак не могут отказаться от этой склонности к синэстезиям. Предположим, напр., что какое-нибудь слово напоминало им определённый цвет, или представление о человеке ассоциировалось у них с представлением о какой-нибудь определённой пище - явление, которое очень часто бывает у женщин. Но важнее всего то, что они вполне удовлетворяются одной этой ассоциацией; у них нет желания выяснить, почему они напали именно на такое сравнение, насколько оно вызвано фактическими отношениями предметов друг к другу; ещё меньше они думают о том, чтобы разобрать, какое впечатление произвело на них это слово или этот человек. Эта непритязательность и самоудовлетворённость находится в тесной связи с тем, что раньше было названо бессовестностью женщины. Мы ещё вернемся к этому вопросу и постараемся выяснить его отношение к отсутствию определённости понятия женщины.

Это вечное пребывание в сфере неуловимых чувств, это отрицание понятия и понятливости, это самоубаюкивание без перывания к глубине придает зыбкому стилю большинства современных писателей и художников характер женственности. Мужское мышление основным образом отличается от женского потребностью в прочных формах, а потому всякое «искусство настроений» есть «искусство» бесформенное.

По этим соображениям психическое содержание мужчины не может быть приравнено к более развитой форме генид женщины. Мысль женщины порхает между различными предметами, сквозит по их поверхности, чего не делает мужчина, который привык мыслить «в корень всех вещёй»; она отведывает, лакомится, осязает, но не схватывает истинной сущности предметов. Так как мышление женщины преимущественно протекает в форме своеобразного вкушения, самым выдающимся свойством женщины остаётся вкус.

Вкус - исключительная принадлежность женщины; в его развитии она может достигнуть даже известной степени совершенства. Вкус требует сосредоточения внимания на самой поверхности предметов, он направлен на однообразное строение целого и никогда не останавливается на отдельных резко выделяющихся частях. Когда женщина «понимает» мужчину - о возможности или невозможности такого понимания речь впереди, - то она, так сказать, своим вкусом следит, - как ни безвкусно это выражение - затем, что он продумал перед ней. Так как при этом нельзя достигнуть точной определённости понятий с её стороны, то она вполне удовлетворяется тем, что сказанное вызывает в ней ряд неустойчивых аналогий и уверена, что поняла всё. Это различие в мышлении мужчины и женщины не следует себе объяснять тем, что оба эти рода мышления расположены на различных линиях, что содержание мышления мужчины занимает линию, несколько более удалённую, чем содержание мышления женщины. Это два совершенно различных ряда, простирающихся на один и тот же объект: один - мужской, вращающийся всецело в понятиях, другой - женский, находящийся совершенно вне всяких понятий. Поэтому, если можно установить некоторое тождество содержания развитого, дифференцированного, позднейшего с содержанием того же порядка, но хаотическим, нерасчленённым, более ранним, то в применении к различию способов мышления у мужчины и женщины это тождество не выдерживает критики: мысли, выраженной в определенном понятии с одной стороны, т. е. у мужчины, соответствует «чувство», лишенное всякого логического понятия, гениды, на другой стороны, т. е. у женщины.

Отто Вейнингер, Пол и характер. Принципиальное исследование, М., «Терра», 1992 г., с. 195-198.

 

 

 И далее:

«Женщина не создала ещё ничего выдающегося в научной области. Ибо способность к истине вытекает из воли к истине и ею измеряется. Поэтому понимание действительности у женщин гораздо слабее, чем у мужчин, хотя бы многие и утверждали противное. Факт познания у них всегда подчинён посторонней цели, и если стремление к её осуществлению достаточно интенсивно, то женщина в состоянии очень правильно и безошибочно смотреть на вещи. Но она никогда не в состоянии понять истину ради самой истины, постигнуть, какую ценность имеет истина сама по себе. Женщина теряет всякую способность, к критике, она совершенно теряет контроль над реальностью, когда в своих (часто бессознательных) стремлениях сталкивается лицом к лицу с заблуждением. Этим объясняется твёрдая уверенность очень многих женщин, что им отовсюду угрожает любовная атака; это же является причиной столь частых галлюцинаций чувства осязания у женщин, галлюцинаций, которые обладают столь ярко выраженным характером чего-то реального, что совершенно непонятно для мужчин. Ибо фантазия женщины - заблуждение и ложь; фантазия же мужчины, как художника или философа, есть высшая истина».

Отто Вейнингер, Пол и характер. Принципиальное исследование, М., «Терра», 1992 г., с. 202.