Германия
Немецкий физик, один из создателей квантовой механики.
Лауреат Нобелевской премии по физике 1954 года за фундаментальные исследования по квантовой механике.
«Главную роль в создании и первоначальном развитии квантовой механики в Гёттингене сыграли Макс Борн и Гейзенберг. Макс Борн был гораздо старше Гейзенберга, но, хотя в основе новой теории, несомненно, лежали его идеи, честь создания квантовой механики как самостоятельного раздела науки принадлежит его более молодому коллеге. Спокойный, мягкий человек, музыкант в душе, Борн больше всего на свете любил играть с женой на двух роялях. Учёный удивительной скромности, он получил Нобелевскую премию только в 1954 году, после того как сосватал нескольким своим ученикам темы, которые дали им возможность добиться этой чести гораздо раньше, чем ему самому…»
Норберт Винер, Я - математик, Ижевск, НИЦ «Регулярная и хаотическая динамика», 2001 г.
«Мачеха Борна была знакома с Минковским по Кёнигсбергу, и вскоре после приезда новый студент был приглашён на ленч к профессору и там представлен Густе Минковской и двум её маленьким дочерям. После ланча к ним зашли Гильберт и Кёте, и вся компания отправилась на прогулку к Die Plesse, разрушенному замку, смотрящему на долину реки Лейне и красно-черепичные крыши Гёттингена. Этот день Борн запомнил на всю жизнь. «Беседа двух друзей была похожа на интеллектуальный фейерверк. Она была полна юмора и остроумия и в то же время большой серьёзности. Я сам был воспитан в атмосфере, привычной к интеллектуальным дискуссиям и критике традиционных ценностей жизни; друзья моего отца, большинство из которых были такими же, как и он, исследователями в области медицины, любили живую, свободную беседу; однако медики ближе к повседневной жизни и как человеческие индивидуальности примитивнее математиков, ум которых работает в сфере наивысшей абстракции. Во всякой случае, мне не доводилось слышать такую честную, независимую и свободную от чинопочитания критику всевозможных проявлений науки, искусства, политики». В глазах Бейля, Борна и других студентов Гильберт и Минковский были «героями», совершающими великие подвиги, в то время как Клейн был «далёким богом», который правил за облаками. Последний все больше и больше посвящал своё время и направлял свою энергию на реализацию своей мечты - превращения Гёттингена в центр научного мира».
Констанс Рид, Гильберт, М., «Наука», 1977 г., с. 128.
После 1911 года, Макс Борн вместе с Альбертом Эйнштейном составляли музыкальный дуэт, в котором партию скрипки исполнял Эйнштейн, а партию фортепьяно – Борн.
После прихода к власти Гитлера, Макс Борн в 1933 году эмигрировал в Англию.
В 1955 году Макс Борн и ещё 15 Нобелевских лауреатов выступили с заявлением, осуждающим дальнейшую разработку и использование ядерного оружия.
«В реальной науке и её этике произошли изменения, которые делают невозможным сохранение старого стиля служения знанию ради него самого... Мы были убеждены, что это никогда не сможет обернуться злом, поскольку поиск истины есть добро само по себе. Это был прекрасный сон, от которого нас пробудили мировые события».
Макс Борн, Моя жизнь и взгляды, М., «Прогресс», 1973 г., с. 130.
«Я убеждён, что в науке нет философской столбовой дороги с гносеологическими указателями. Нет, мы находимся в джунглях и отыскиваем свой путь посредством проб и ошибок, строя свою дорогу позади себя, по мере того, как мы продвинулись вперёд».
Макс Борн, Эксперимент и теория в физике, журнал «Успехи физических наук», 1958 г., Том. 66, Выпуск 3, с. 374.
Макс Борн писал: «Я не хочу сказать, что (вне математики) существуют какие-либо неизменные принципы, априорные в строгом смысле этого слова. Но я думаю, что существуют какие-то общие тенденции мысли, изменяющиеся очень медленно и образующие определённые философские периоды с характерными для них идеями во всех областях человеческой деятельности, в том числе и в науке. Паули в недавнем письме ко мне употребил выражение «стили»: стиль мышления - стили не только в искусстве, но и в науке. Принимая этот термин, я утверждаю, что стили бывают и у физической теории, и именно это обстоятельство придаёт своего рода устойчивость её принципам. Последние являются, так сказать, относительно априорными по отношению к данному периоду. Будучи знакомым со стилем своего времени, можно сделать некоторые осторожные предсказания. По крайней мере, можно отвергнуть идеи, чуждые стилю нашего времени».
Макс Борн, Состояние идей в физике, в Сб.: Физика в жизни моего поколения, М., «Иностранная литература», 1963 г., с. 227-228.
«Я изучал философов всех времён и встретил у них множество ярких идей, но не смог усмотреть никакого стабильного прогресса к более глубокому познанию или пониманию сути вещей. Наука, напротив, наполняет меня чувством устойчивого прогресса, и я убеждён, что именно теоретическая физика есть подлинная философия. Она революционизировала самые основные понятия, например, о пространстве и времени (теория относительности), о причинности (квантовая теория), а также о субстанции и материи (атомистика). При всём этом теоретическая физика научила нас новым методам мышления (принцип дополнительности) , применимость которых далеко выходит за рамки физики. В последние годы я был занят попытками формулирования философских принципов, выводимых из науки».
Макс Борн, Моя жизнь и взгляды, М., «Едиториал УРСС», 2004 г., с. 37-38.
Учителя в юности: Давид Гильберт, Альберт Майкельсон, Герман Минковский, Дж. Дж. Томсон и Макс Планк.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
