Россия (СССР)
«Публика не любит познавать,
публика любит узнавать…»
И.Ф. Стравинский
Русский композитор-новатор, дирижёр и пианист.
Вырос в музыкальной семье – его отец был оперным певцом. С 9 лет играл на фортепиано, с 18 - самостоятельно изучал теорию композиции. С 1902 года брал уроки композиции у Н. А. Римского-Корсакова.
«До девяти лет на моё музыкальное развитие не обращали особого внимания. Правда, в доме у нас всегда звучала музыка. Мой отец был первым басом в С.-Петербургской императорской опере. Но эту музыку я слышал только издали, из детской, где помещался вместе с братьями. Когда мне минуло девять лет, родители пригласили ко мне учительницу музыки. Я очень быстро научился читать ноты и так много разбирал, что у меня явилось желание импровизировать. Я пристрастился к этому, и на долгое время импровизации стали моим любимым занятием. Они не представляли, конечно, ничего особенно интересного, и меня часто упрекали в том, что я трачу время попусту, вместо того чтобы заниматься упражнениями. Сам я был, разумеется, другого мнения, и упрёки эти очень меня огорчали. Теперь я понимаю, что и в самом деле родителям моим надо было заботиться о том, чтобы девяти-десяти-летний мальчишка приучался к какой-то дисциплине. Однако должен сказать, что эти импровизации всё же не были совершенно бесплодными: с одной стороны, они содействовали лучшему освоению рояля, а с другой - пробуждали музыкальное мышление. Мне хочется привести по этому поводу одно высказывание Римского-Корсакова, когда позже, - став его учеником, я его спросил, хорошо ли я делаю, что всегда сочиняю у рояля. «Одни, как правило, сочиняют у рояля, другие без рояля, - ответил он. - Ну так вот, Вы будете сочинять у рояля». И действительно, я сочиняю у рояля и не сожалею об этом. Больше того, я думаю, что в тысячу раз лучше, сочиняя, иметь дело непосредственно со звуками, чем только представлять эти звуки в своём воображении».
Стравинский И.Ф., Хроника. Поэтика, М., «Центр гуманитарных инициатив», 2012 г., с. 11.
В 1914 году покинул Россию и до 1939 года жил в Швейцарии, Франции, а затем переселился в США.
«Собственный опыт позволяет мне оценить, насколько Стравинский смотрит на всё глазами музыканта-профессионала. Так, встретившись с ним однажды в зале Гаво в ту пору, когда я получил заказ на «Царя Давида», я рассказал ему о затруднениях, возникших у меня в связи с сочинением партитуры: мне предстояло добиться равновесия звучания между хором из ста певцов и оркестром из семнадцати инструментов. «Очень просто, - заметил он. - Представьте себе, будто Вы сами задумали такой состав, и принимайтесь сочинять для этих ста хористов и семнадцати оркестрантов». Пусть не покажется это наивным, но мне его единственная фраза послужила отличным руководством к сочинению: всегда принимать заданные условия не как предписание извне, но как собственные намерения, соответствующие внутренней потребности! Нужно исходить из звучания ансамбля, чтобы постичь, какую музыку следует для него писать и что за звуковые комбинации можно из него извлечь».
Артюр Онеггер, О музыкальном искусстве, Л., «Музыка», 1979 г., с. 196-197.
«- Почему Вы никогда не занимались педагогикой?
Стравинский И.Ф. : У меня очень мало способностей и нет никакой склонности к педагогике; полагаю, что ученики, которых стоило бы учить, стали бы композиторами как с моей помощью, так и без неё […] Природная интуиция заставляет меня пересочинять не только работы учеников, но и произведения старых мастеров. Когда мне показывают сочинения, чтобы я подверг их критике, я могу сказать одно: я написал бы их совсем по-другому. Что бы ни возбуждало мой интерес, что бы я ни любил, я хотел бы всё переделать на свой лад…».
Стравинский И.Ф., Диалоги, Л., «Музыка», 1971 г., с. 220.
«У нас есть обязанность по отношению к музыке: её нужно изобретать. Я вспоминаю, как однажды во время войны, когда я пересекал французскую границу, жандарм спросил меня, кто я по профессии. Я ему ответил совершенно натуральным тоном, что я изобретатель музыки. Тогда он посмотрел в мой паспорт и спросил, почему там написано, что я композитор. Я ему ответил, что выражение «изобретатель музыки», как мне кажется, более точно соответствует моему роду занятий, чем то, которое указано в документах, разрешающих мне переход границы».
Стравинский И.Ф., Хроника. Поэтика, М., «Российская политическая энциклопедия», 2004 г., с.195.
В 1966 году композитор сказал: «... я позволю себе заметить, что рассматривать созидательную деятельность в искусстве в русле карьеры я считаю ошибкой; в отличие от торговли в искусстве - я имею в виду интервью, газетные обзоры, преподавание, чтение лекций в женских клубах, дирижирование оркестрами. Созидание - это и есть цель, и никакой другой не существует».
Интервью И.Ф. Cтравинского журналу «Seventeen» (Нью-Йорк), в Сб.: Стравинский – публицист и собеседник / Ред.-сост. В. Варунц, М., «Советский композитор», 1988 г., с. 275.
В конце жизни И.Ф. Стравинский освоил 12-тоновую (додекафонную) систему композиции, предложенную Арнольдом Шёнбергом и написал: балет «Агон», духовную кантату на библейский текст «Плач пророка Иеремии» и другие произведения.
В начале творческого пути И.Ф. Стравинский испытал воздействие Клода Дебюсси, М.П. Мусоргского, Н.П. Римского-Корсакова, П.И. Чайковского, а также русского фольклора.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
