Россия (СССР)
Зельдович Яков Борисович
Отечественный физико-химик и астрофизик, академик, не имеющий высшего образования.
«Яков Борисович Зельдович родился 8 марта 1914 года доме своего деда в Минске, но с середины года семья постоянно жила в Петрограде. «Хорошо помню первый, ещё детский (12 лет) выбор области знаний, разговор с отцом. Для математики нужны исключительные способности, которых я не ощущал. Физика казалась законченной наукой: сказывалось влияние почтенного школьного учителя физики, торжественно читавшего незыблемые законы Ньютона сперва по-латыни, затем на русском. Мятежный дух новой физики ещё не проник в среднюю школу в 1926 году. Между тем курс химии изобиловал загадками: что такое валентность? катализ? И химики не скрывали отсутствия фундаментальной теории. Большое впечатление произвела на меня книга Я.И. Френкеля Строение материи», особенно первая её часть, посвящённая, главным образом, атомистике и кинетической теории газов, определению числа Авогадро и броуновскому движению. Но атомистика, как и термодинамика, в равной степени относится к физике и химии».
Закончив в пятнадцать лет среднюю школу, Зельдович поступил на курсы лаборантов при Ленинградском институте Механобр. «В марте 1931 г. с экскурсией сотрудников Механобра я посетил отдел химической физики Ленинградского физико-технического института. В лаборатории С.3. Рогинского меня заинтересовала кристаллизация нитроглицерина в двух модификациях. Об этом рассказывал Л.А. Сена (Рогинский был за границей)». Серьёзные вопросы юноши произвели впечатление. «После дискуссии (в которой ни я, ни Сена ещё не знали истину) мне предложили в свободное время работать в лаборатории. Вскоре встал вопрос об официальном переводе. Ко времени зачисления (15 мая 1931 года) отдел превратился в самостоятельный Институт химической физики».
Работая в ИХФ. Я. Б. Зельдович получил уникальное фундаментальное высшее образование, и, хотя диплома о высшем образовании у него не было, в 1936 г. по результатам своих работ по адсорбции и катализу он защищает кандидатскую диссертацию. «Благословенные времена, когда ВАК давал разрешение на защиту лицам, не имеющим высшего образования!»».
Хлопов М.Ю., С физикой на «Я» - послесловие к книге: Зельдович Я.Б., Хлопов М.Ю., Драма идей в познании природы (частицы, поля, заряды), М., «Наука», 1988 г., с. 232.
«Я помню случай, когда 16-летннй Яша Зельдович, только что поступивший в наш институт лаборантом, после сообщения очень талантливого заведующего лабораторией выступил на учёном совете с мнением, что полученные экспериментальные результаты неправильно интер-претируются докладчиком, и дал свою интерпретацию. Всем нам сначала казалось, что Зельдович ошибается. Но в ходе дискуссии постепенно все мы начали понимать, что он прав. Этот случай никого не обидел, в том числе и докладчика, заведовавшего как раз тон лабораторией, где работал будущий академик Зельдович. Наоборот, он породил между ними прочные дружеские взаимоотношения, которые сохранились и по сие время».
Семёнов Н.Н. , Наука и общество, М., «Наука», 1981 г., с. 370-371.
«... в научной революции XX века с самого начала было ясно, что строить новый мир идей и знаний надо, бережно сохраняя всё правильное, оправдавшее себя, что содержалось в «старой» физике. Успеха в прокладывании новых путей добивались именно те физики, которые соединяли в себе два необходимых качества:
1) чувство нового: они видели новые данные опыта, требующие изменения устоявшихся взглядов, они не отмахивались от нового. Они активно искали пути объяснения новых фактов, не останавливаясь перед изменением устоявшихся теорий;
2) бережное уважение к наследию старого: эти физики понимали, что в физике XIX в. должно сохраниться всё ценное, оправдавшее себя на опыте и в практике.
Зельдович Я.Б., Хлопов М.Ю., Драма идей в познании природы (частицы, поля, заряды), М., «Наука», 1988 г., с. 11.
В 1940 году Я.Б. Зельдович рассчитал внутреннюю баллистику реактивного снаряда «Катюша».
С 1948 года Яков Борисович Зельдович работал в закрытом городе Арзамас-16 над созданием атомной и водородной бомб.
«Меня особенно поразил Яков Борисович Зельдович - человек громадного таланта и бесконечной изобретательности. Если Ландау иногда сравнивают с Моцартом, то Зельдович - это Армстронг в науке: яркий, энергичный, напористый. Он создал атомную бомбу, не имея высшего образования! - такой был талантливый человек. И вот за разработку ядерного оружия ему как трижды Герою Соцтруда при жизни в родном Минске установили бюст».
Веденеева Н., Учёный жизнью (интервью с академиком Владимиром Фортовым), еженедельник «МК в Питере», 2013 г., N 23, с. 14.
«В 1964 году Я.Б. Зельдович официально переходит в Институт прикладной математики, 19 лет его работы в котором стали ярким периодом развития советской теоретической астрофизики и космологии. Эта его деятельность, продолжавшаяся и после его перехода на последнее место работы - Институт физических проблем, вооружила наблюдательную астрономию проницательной силой понимания физических процессов, определяющих структуру и эволюцию звезд, галактик, скоплений, Вселенной в целом. Среди работ в этой области Зельдович выделил развитую под его руководством теорию образования структуры Вселенной. Центральным вопросом этой теории становилась физическая природа основной массы Вселенной, необъяснимая изученными в лабораториях свойствами известных частиц. В поисках кандидатов на роль такой скрытой массы космология вынуждена обращаться к таким предсказаниям теории элементарных частиц, которые не могут быть проверены в экспериментах на ускорителях, но которые определяют нетривиальные физические процессы и явления на очень ранних стадиях эволюции Вселенной».
Хлопов М.Ю., С физикой на «Я» - послесловие к книге: Зельдович Я.Б., Хлопов М.Ю., Драма идей в познании природы (частицы, поля, заряды), М., «Наука», 1988 г., с. 234.
«Он всегда жил наукой, и его жизнь в ней продолжается. Он казался в ней безграничным и всеохватывающим. Лично не знавшие его зарубежные учёные, знакомясь с его фундаментальными работами по химии и теории детонации, ядерной физике и физике элементарных частиц, астрофизике и космологии, приходили к выводу, что Зельдович, как и Н. Бурбаки, - псевдоним целой группы высококвалифицированных учёных. Личные встречи устраняли заблуждение, вызывая восхищение разносторонностью его личности. ЧВАН - член всех академий наук - так иногда он аттестовал себя. Он знал о своём гении и величии, но озорство и задор его жизнелюбия снимали монументальность самоощущения. Он не был на «Вы» с собой в науке, он был на «Я» с наукой в себе. В его подходе к решению научных проблем привлекала яркая и целостная картина изучаемого явления, в которой формулы и выкладки казались лишь пояснением и обоснованием интуитивно уже «увиденного» решения/ «Ведь он видит это», - такой отзыв о каком-нибудь учёном звучал у него одобрительно и даже с некоторой завистью, если у самого Зельдовича такого «видения» не было. Результаты, не сводимые к ясной физической картине, не объяснимые «на пальцах», от него, по его выражению, «отскакивали». Он не мог принять формально правильных, но физически не осмысленных сухих математических выводов. Такие работы вызывали у него скуку и откровенную зевоту».
Хлопов М.Ю., С физикой на «Я» - послесловие к книге: Зельдович Я.Б., Хлопов М.Ю., Драма идей в познании природы (частицы, поля, заряды), М., «Наука», 1988 г., с. 231.
«На своём 70-летии, торжественно отмечавшемся в Институте физических проблем, Яков Борисович выступил с изложением своей биографии в форме научного доклада, проецируя на эпидиаскопе заранее подготовленные «прозрачки». На «прозрачке», относящейся к периоду, принесшему ему три звезды Героя Социалистического Труда, был изображен чёрный прямоугольник - чёрный ящик, как наиболее подходящее изображение содержания его деятельности, и одновременно широкой спины Игоря Васильевича Курчатова, заслонявшего возглавляемый им научный коллектив от всех «внешних колебаний общественной жизни».
«Страна переживала трудные послевоенные годы. Однако огромный авторитет Курчатова создавал здоровую атмосферу. Более того, наша работа оказывала благотворное влияние на советскую физику в целом. Однажды, когда я находился в кабинете Курчатова, раздался телефонный звонок из Москвы «Так что же, печатать в «Правде» статью философа, опровергающего теорию относительности?» Игорь Васильевич, ни на минуту не задумываясь, ответил: «Тогда можете закрывать все наше дело». Статья не была напечатана.
К середине 50-х годов некоторые первоочередные задачи были уже решены... «Хочу сказать, что работа с Курчатовым и Харитоном дала мне очень много. Главным было и остаётся внутреннее ощущение того, что выполнен долг перед страной и народом. Это дало мне определённое моральное право заниматься в последующий период такими вопросами, как частицы и астрономия, без оглядки на практическую ценность их».
Хлопов М.Ю., С физикой на «Я» - послесловие к книге: Зельдович Я.Б., Хлопов М.Ю., Драма идей в познании природы (частицы, поля, заряды), М., «Наука», 1988 г., с. 233-234.
«Вопрос о приливах превосходит интеллектуальный уровень большинства «образованных» людей, поэтому (не получивший систематического образования) академик Я.Б. Зельдович проверял интеллигентность собеседника более простым вопросом: «Почему зимой холодно, а летом - тепло?». Типичный ответ, «потому, что летом Солнце ближе», противоречит астрономическим наблюдениям (на самом деле Солнце в январе чуть ближе к Земле, чем в июле)».
Арнольд В.И., Из книги «Истории давние и недавние», в Сб.: В.И. Арнольд. К восьмидесятилетию, М., «МЦНМО», 2018 г., с. 30.
«Гений концентрирует всё человеческое. Он настолько разносторонен, что трудно оценить число томов, которое могло бы охватить воспоминания о Якове Борисовиче всех, кто его знал. И это были бы только живые воспоминания о его словах и поступках. По ним можно лишь угадывать смутные контуры того, что составляло его истинную суть, природу его гения».
Хлопов М.Ю., С физикой на «Я» - послесловие к книге: Зельдович Я.Б., Хлопов М.Ю., Драма идей в познании природы (частицы, поля, заряды), М., «Наука», 1988 г., с. 237.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
