Миклухо-Маклай Николай Николаевич

1846 год
-
1888 год

Россия (СССР)

Русский учёный: географ,  этнограф и антрополог, исследователь Новой Гвинеи, автор более 160 научных работ, содержащих богатый фактический материал.

«Когда нет друзей, лучшие товарищи - книги. Оно и к лучшему: «чтение - это беседа с мудрецами, а действие - это столкновение с дураками». Чернышевский, Писарев, Шопенгауэр - любимые авторы и одновременно учителя. Принципиальные, следует заметить, учителя. Без сантиментов. Вот и студентом Николай Миклухо-Маклай стал таким же бескомпромиссным: своевольным, дерзким, неугодливым... И, как следствие, такая запись в «Деле вольнослушателя физико-математического факультета Николая Миклухи: «...исключить без права поступления в другие высшие заведения России».
Теперь продолжить образование можно было только за границей.
Добыв через знакомого врача фальшивую справку о болезни лёгких, Маклай сумел получить заграничный паспорт. Дверь в Европу была открыта. За границей он получит блестящее образование и совершит своё первое путешествие - в Африку.
Это будет потом, а пока, в день отъезда, в корзину со своими скромными пожитками он прячет запрещённый роман Чернышевского «Что делать?». В скором времени эта книга заменит ему Библию, а один из героев романа, Рахметов, послужит тем идеалом, на который он станет равняться. Как и Рахметов, он будет отныне презирать всякую болтовню и прочие человеческие «слабости» - любовь, домашний уют, милые семейные праздники. Смысл его жизни сконцентрируется в одном слове - польза. Всё ради пользы отечеству и человечеству, ничего для себя.
И даже для родных - ведь это почти одно и то же Мать и его - любимая сестра Ольга, обе больные туберкулёзом, жившие совсем небогато, превратят свою жизнь в сплошное собирание денег для его путешествий.
В ответ Маклай будет отправлять им посылки... со своим грязным бельём. Грязное бельё - вовсе не злая насмешка и не чёрная сыновья неблагодарность, а... вынужденная необходимость. Он настолько весь ушёл в работу, что постирать бельё ему не только некогда, но и негде. А отдать в прачечную - просто не за что! «Презренные гроши», как он любил говорить, нужны были для работы, для покупки приборов, инструментов, препаратов...»

Казакевич А., Люди, как звёзды... : парадоксальные и малоизвестные факты из жизни знаменитых людей, Ростов-на-Дону, «Феникс», 2007 г., с. 239-240.

 

В 24-летнем возрасте Николай Миклухо-Маклай отправился из Кронштадта на военном корвете «Витязь» и высадился на одном из островов Новой Гвинеи. Матросы построили для учёного хижину. По договорённости, учёный данные своих наблюдений упаковывал в герметичные цилиндры и прятал условном месте – даже в случае его смерти, офицеры должны были их найти в следующий заход русского корабля…

Папуас по имени Туй стал его слугой и посредником в общении с местным населением…



«Он […] благодаря тактичному обращению сумел войти в полное доверие туземцев. Оказывается, среди посещённых им племен были и людоеды, причем один раз он не был вполне уверен, что в поданном на ужин желе не было человеческого мяса. Один из его туземных друзей рассказывал, как один из туземцев убил как бы на правильной охоте забредшую случайно девушку чужого племени и потом её съели всем селением. Убивший девушку туземец хотел сначала её захватить себе в жёны, но жители его села воспротивились, так как в этом случае он бы один воспользовался девушкой, а тут все попробовали по кусочку».

Любищев А.А. Генетика и этика в книге: Эфроимсон В.П., Генетика этики и эстетики, М., «Тайдекс Ко», 2004 г., с. 271-272. 

 

К концу своего первого пребывания на Новой Гвинее Н.Н. Миклухо-Маклай знал примерно 350 слов языка туземцев.

 

Н.Н. Миклухо-Маклай – на основе своих исследований – отстаивал идею о родстве рас человека  (в то время в Европе были популярны теории, что чёрные расы представляют собой переходный биологический вид от обезьяны к человеку…).

«Русский учёный совершил важное открытие: те, кого Дарвин и другие учёные называли «дикими», - и папуасы Новой Гвинеи, и туземцы Океании, и австралийские аборигены, - такие же «гомо сапиенс», как и цивилизованные народы. Тщательно изучив биологические и физиологические свойства мозга тёмнокожих людей, строение их черепа, Миклухо-Маклай пришёл к заключению: никаких расовых различий в устройстве и функционировании «думательной машины» не существует! Структура мозга всех людей, независимо от расы, одинакова. Это мозг - Homo sapiens (человека разумного) - определённая единая категория. Те или иные различия в рисунке мозговых извилин, в весе и величине мозга носят частный характер и не имеют определяющего значения. Форма и величина черепа и мозга не дают основания для выделения «высших» и «низших» рас.
Внутри больших рас имеются группы, обладающие разными формами черепа. Величина и вес мозга также не являются надёжными критериями при оценке интеллекта. […]
Миклухо-Маклай
сделал также ещё один важный вывод: деление народов на «долихокефалов» и «брахикефалов», - то есть, «длинноголовых» и «короткоголовых», или, выражаясь языком расистов, на людей высшей и низшей расы, - опасное заблуждение.
Среди тёмнокожих народов встречаются как «длинно»- так и «короткоголовые» - и почти в той же степени, что и среди цивилизованных европейцев».

Казакевич А., Люди, как звезды... : парадоксальные и малоизвестные факты из жизни знаменитых людей, Ростов-на-Дону, «Феникс», 2007 г., с. 251.

 

Позже учёный разработал проект (авантюрный) создания на Новой Гвинее независимого государства - Папуасского Союза и добивался от русского царя разрешения организовать на Новой Гвинее «вольную русскую колонию».

 

Научный руководитель в Германии: Эрнст Геккель.

Новости
Случайная цитата
  • Приём фантазирования «Бином фантазии» по Джанни Родари
    Джанни Родари описал известный комбинаторный приём фантазирования,  дав ему название – Бином фантазии: «Рассказ может возникнуть лишь из «бинома фантазии». «Конь - пёс», в сущности, не представляет собой «бинома фантазии». Это всего лишь простая ассоциация внутри одного вида животных. При упоминании этих двух четвероногих воображение остаётся безразличным. Это - аккорд типа терции мажор, и ничего заманчивого он не сулит. Надо, чтобы два...