Россия (СССР)
Русский и украинский писатель, драматург.
Молодой Николай Гоголь пишет о своём предназначении:
«Молю тебя, жизнь души моей, мой гений. О не скрывайся от меня, пободрствуй надо мною в эту минуту и не отходи от меня весь этот, так заманчиво наступающий для меня год. Какое же будешь ты, моё будущее? Блистательное ли, широкое ли, кипишь ли великими для меня подвигами или... О будь блистательно, будь деятельно, всё предано труду и спокойствию! Что же ты так таинственно стоишь предо мною 1834-й год? - Будь и ты моим ангелом. Если лень и бесчувственность хотя на время осмелятся коснуться меня, о разбуди меня тогда, не дай им овладеть мною. Пусть твои многоговорящие цифры как неумолкающие часы, как завет стоят передо мною, чтобы каждая цифра твоя громче набата разила слух мой, чтобы она, как гальванический прут, производила судорожное потрясение во всём моём составе. Таинственный неизъяснимый 1834 год. Где означу я тебя великими трудами? Среди ли этой кучи набросанных один на другой домов, гремящих улиц, кипящей меркантильности, этой безобразной кучи мод, парадов, чиновников, диких северных ночей, блеску и низкой бесцветности? В моём ли прекрасном, древнем, обетованном Киеве, увенчанном многоплодными садами, опоясанном моим южным прекрасным, чудным небом, упоительными ночами, где гора обсыпана кустарниками с своими как бы гармоническими обрывами и подмывающий её мой чистый и быстрый мой Днепр. Там ли? О! Я не знаю, как назвать тебя, мой гений! Ты, от колыбели ещё пролетавший с своими гармоническими песнями мимо моих ушей, такие чудные, необъяснимые доныне зарождавший во мне думы, такие необъятные и упоительные лелеявший во мне мечты. О взгляни! Прекрасный, низведи на меня свои чистые, небесные очи. Я на коленях, я у ног твоих! О не разлучайся со мною! Живи на земле со мною хоть два часа каждый день, как прекрасный брат мой. Я совершу... Я совершу! Жизнь кипит во мне. Труды мои будут вдохновенны. Над ними будет веять недоступное земле божество! Я совершу... О поцалуй и благослови меня!».
Гоголь Н.В., Письмо А. С. Пушкину от 23 декабря 1833 г. из Санкт-Петербурга / Сочинения, М., «Олма-пресс», 2002 г.
Позже в 1839 году, Н.В. Гоголь делится с товарищем самонаблюдением: «Странное дело, я не могу и не в состоянии работать, когда я предан уединению, когда не с кем переговорить, когда нет у меня между тем других занятий и когда я владею всем пространством времени, неразграниченным и неразмеренным. Меня всегда дивил Пушкин, которому для того, чтобы писать, нужно было забраться в деревню, одному, и запереться. Я, наоборот, в деревне никогда ничего не мог делать, где я один и где я чувствовал скуку...»
Вересаев В.В., Гоголь в жизни. Систематический свод подлинных свидетельств современников / в 4-х томах, Том 4, М., «Правда», 1990 г., с. 61.
«У Гоголя поразительно созданные сложные слова, можно сравнить со сложными словами периода «плетения словес»: «умно-худощавое слово» («Мёртвые души»), «обоюдно-слиянный поцелуй» («Тарас Бульба»), «глухо-ответная земля» («Тарас Бульба»); «длинношейный гусь» («Сорочинская ярмарка»), «короткошейная бутылка» («Коляска»), «древнеразломанные горы» («Страшная месть»), «зелёнолиственные чащи» («Мёртвые души»), «трепетнолистные купола» («Мёртвые души»), «дюженогие запорожцы» («Тарас Бульба»)».
Лихачёв Д.С., Раздумья о России, СПб, «Logos», 2001 г., с. 483.
В 1846 г., уже ближе к концу жизни, Н.В. Гоголь написал товарищу: «Учить мужика грамоте затем, чтобы доставить ему возможность читать пустые книжонки, которые издают для народа европейские человеколюбцы, есть действительно вздор. Главное уже то, что у мужика нет вовсе для этого времени. После стольких работ никакая книжонка не полезет в голову, и, пришедши домой, он заснёт как убитый, богатырским сном. Ты и сам будешь делать то же, когда станешь почаще наведываться на работы. Деревенский священник может сказать гораздо больше истинно нужного для мужика, нежели все эти книжонки. Если в ком истинно уже зародится охота к грамоте, и притом вовсе не затем, чтобы сделаться плутом-конторщиком, но затем, чтобы прочесть те книги, в которых начертан Божий закон человеку, - тогда другое дело. Воспитай его как сына и на него одного употреби всё, что употребил бы ты на всю школу. Народ наш не глуп, что бежит, как от чёрта, от всякой письменной бумаги. Знает, что там притык всей человеческой путаницы, крючкотворства и каверзничества.
По-настоящему, ему не следует и знать, есть ли какие-нибудь другие книги, кроме святых»
Гоголь Н.В., Русский помещик / Выбранные места из переписки с друзьями, М., «Патриот», 1993 г., с. 133-134.
Литературные приёмы Н.В. Гоголя, выявленные Б.М. Эйхенбаумом.
О болезни и странностях Н.В. Гоголя по М.М. Зощенко.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
