Россия (СССР)
Русский культуролог, переводчик (знал 17 языков).
«Он был уверен, что наступило время, когда философия сможет стать «основной наукой», подводящей всеобщий фундамент под всю громаду знания. Действительно, ведь частные науки, имеющие дело с абстракциями, не могут анализировать принципы, лежащие у них в основании и выступающие для них как данность, анализ этих принципов, выявление их смыслов как раз и составляет задачу философии как «строгого знания».
Предметом изучения философии, считал Г.Г. Шпет, должно выступать «языковое сознание». Каждое природное, культурное, социальное явление, говорил он, есть знак, обладающий неким значением. Таким образом, всё можно рассматривать как «язык», «речь», «слово». «Язык», по существу, выступает как «первофеномен» культуры, он является прообразом, прототипом всякой социально-культурной вещи и предпосылкой человеческого общения, а потому философия языка составляет основу, фундамент всей философии культуры.
Именно проблема «языка», «слова» в таком предельно широком смысле и становится основной темой логико-философских исследований Г.Г. Шпета. Он начинает разрабатывать своё логическое учение, выдвинув идею «герменевтической диалектики» («герменевтической» означает «понимающей», «интерпретирующей»; «герменевтика» - наука о понимании) и ставя своей задачей изучение не формальных логических схем построения истинных суждений, а раскрытие логики движения познания от знака, слова, во внешней форме его существования, к его смыслу. (Впоследствии эти основные идеи найдут выражение в его программной работе «Внутренняя форма слова»). Такое движение к смыслу выступает не столько как «объяснение», сколько как «уразумение», понимание, и оно является принципиально историчным, а потому диалектичным. Даже логика эмпирической науки не есть просто логика естествознания, а есть прежде всего логика истории и имеет прообразом гуманитарное мышление, с его опорой на словесное сознание, и постижение её понятий есть процесс интерпретации.
Предвидя возрастающую роль герменевтики как методологии гуманитарных наук, Г.Г. Шпет не только на несколько десятилетий опередил западную философскую герменевтику, но и увидел новые пути её развития. Он считал, что феноменология «сильно упрощает проблему действительности», ибо не раскрывает её социально-исторического содержания. Историческое становление смыслов понятий и должен был отразить развиваемый им философский метод, который он и определяет как «интерпретирующую диалектику научных понятий».
Агафонова Н.В., Густав Густавович Шпет: «Философия – строгая наука», в Сб.: Судьбы творцов российской науки / Отв. ред. А.В. Сурин, М.И. Панов, «Урсс», 2002 г., с. 325-326.
«Идея, смысл, сюжет - объективны. Их бытие не зависит от нашего существования. Идея может влезть или не влезть в голову философствующего персонажа, её можно вбить в его голову или невозможно, но она есть, и её бытие нимало не определяется ёмкостью его черепа даже то обстоятельство, что идея не влезает в его голову, можно принять за особо убедительное доказательство её независимого от философствующих особ бытия» […] Если бы «головы, в которых отверстие для проникновения идей забито прочно втулкою», принадлежали только философствующим особам, то это было бы ещё полбеды...».
Шпет Г.Г., Искусство как вид знания. Избранные труды по философии культуры / Отв. ред., сост. Т.Г. Щедрина, М., «РОССПЭН», 2007 г., с. 244.
«По самому своему заданию научная философия оказывается несостоятельной - одно из двух: или она бесцельно удваивает научные решения вопросов, или она выходит за границы отдельных наук, и берётся решать научными средствами вопросы, которые научному решению не подлежат»
Шпет Г.Г., Мудрость или разум, Философский ежегодник. «Мысль и слово», М., Издание Г.А. Лемана и С.И. Сахарова, 1917 г., с. 1.
В 1912 году Г.Г. Шпет предложил для характеристики псевдо-мышления термин: «белибердяевщина».
По мнению Густава Шпета, зарождению научных знаний на Руси препятствовали общий низкий уровень образованности и состояние просвещения и культуры. Он клеймит этот низкий и жалкий уровень, называя его состоянием дикости, некультурности, невежества. Бессилие перед этим явлением, устойчивая непроницаемость русских умов для токов научных идей оцениваются Шпетом как состояние «невегласия»: «невегласие выступает как характер народа и явление истории». Тема «невегласия» лейтмотивом звучит в размышлениях Шпета о путях умственного развития россиян. Оценивая жизненные силы России, он замечает: «Физически она созрела, но отстала умственно».
Бряник Н.В., Проблема самобытности русской науки: П. Флоренский и Г. Шпет, в Сб.: Наука в культуре / Под ред. В.Н. Поруса, М., «Эдиториал УРСС» 1998 г., с. 352.
Учился у Эдмунда Гуссерля и Г.И. Челпанова.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
