Россия (СССР)
«- Разве Вы его видели, своего Бога?
- Бога я действительно не видел,
гражданин общественный обвинитель.
Но я много оперировал на мозге и,
открывая черепную коробку,
никогда не видел там также и ума.
И совести там тоже не находил…»
В.Ф. Войно-Ясенецкий на суде против него,
организованном советской властью.
Отечественный хирург, духовный писатель, епископ Русской православной церкви – Святитель Лука.
В.Ф. Войно-Ясенецкий в молодости выбирал себе занятие между: юриспруденцией, живописью (он окончил две школы рисования – в Киеве и в Мюнхене), а в зрелые годы – между хирургией и религией.
«В это же время я страстно увлекся этическим учением Льва Толстого и стал, можно сказать, завзятым толстовцем: спал на полу на ковре, а летом, уезжая на дачу, косил траву и рожь вместе с крестьянами, не отставая от них. Однако мое толстовство продолжалось недолго, только лишь до того времени, когда я прочёл его запрещенное, изданное за границей сочинение «В чём моя вера», резко оттолкнувшее меня издевательством над православной верой. Я сразу понял, что Толстой еретик, весьма далёкий от подлинного христианства. Правильное представление о Христовом учении я незадолго до этого вынес из усердного чтения всего Нового Завета, который, по доброму старому обычаю, я получил от директора гимназии при вручении мне аттестата зрелости как напутствие в жизнь. Очень многие места этой Святой Книги, сохранявшейся у меня десятки лет, произвели на меня глубочайшее впечатление. Они были отмечены красным карандашом. Но ничто не могло сравниться по огромной силе впечатления с тем местом Евангелия, в котором Иисус, указывая ученикам на поля созревшей пшеницы, сказал им: Жатвы много, а делателей мало. Итак, молите Господина жатвы, чтобы выслал делателей на жатву Свою [Мф. 9;37]. У меня буквально дрогнуло сердце, я молча воскликнул: «О Господи! Неужели у Тебя мало делателей?!» Позже, через много лет, когда Господь призвал меня делателем на ниву Свою, я был уверен, что этот евангельский текст был первым призывом Божиим на служение Ему».
Архиепископ Лук (Войно-Ясенецкий), Я полюбил страдания. Автобиография. Акафист святителю Луке, исповеднику¸ Архиепископу Крымскому, Тула, «Образ», с. 6-7.
В 1903 году В.Ф. Войно-Ясенецкий окончил медицинский факультет Киевского университета святого Владимира.
В 1921 году он был рукоположен в священники.
В 1934 году вышло первое издание позже ставшей классической книги: «Очерки гнойной хирургии».
В.Ф. Войно-Ясенецкий многократно подвергался арестам и административным ссылкам. В тюрьме, продолжал медицинские исследования. Учитывая, что он часто помогал местным жителям, заключённым, и как врач и как священник, те часто вступались за него перед Властями…
«Войно-Ясинецкий (епископ Лука), очень нравственный человек и одарённый врач, заступался за преследуемых властью верующих. Сыновья просили его отречься от сана, он отказался, и они отвернулись от него. Дважды он сидел в тюрьмах и лагерях, но выходил на свободу. В войну Сталин подчёркивал своё благорасположение к Войно-Ясинецкому и наградил его за достижения в области гнойной хирургии Сталинской премией. Войно-Ясинецкий получил в управление Симферопольскую епархию».
Борев Ю.Б., Сталиниада, М., «Советский писатель», 1990 г., с. 226.
«Гениальность Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого как хирурга поражала и больных, и коллег: очевидцы рассказывают, что его руки, даже когда архиепископу Луке исполнилось 60, были «необыкновенно точны, соразмерны и виртуозны». «Тончайшее чувство осязания, очевидно, было врождённым у отца, - вспоминал сын Михаил. - Он как-то, беседуя с нами, его детьми, на эту тему, решил доказать нам это «на деле». Сложил десять листков тонкой белой бумаги, а затем попросил давать задания: одним взмахом острого (это было обязательным условием!) скальпеля разрезать любое количество листков. Опыт оказался удачным. Мы были поражены!» Оперировал он до 68 лет!»
Городова М., Излечить страх: на экраны выходит фильм о жизни великого хирурга, ставшего святым, еженедельник «Российская газета», 2015 г., N 17, c. 35.
В 1946 году становится - до конца своих дней - архиепископом Крымским и Симферопольским.
«… владыка приходил на операцию в подряснике, как убирал бороду в специальный мешочек и обязательно перед началом операции ставил йодом крест на теле больного. Сейчас опубликованы новые материалы о жизни архиепископа Луки, из которых понятно, как он жил, под каким давлением находился. Я читал книгу о нем - это, по сути, сборник документов и доносов на владыку, шесть человек за ним следили, доносили.
И действует эта книга сильнее, чем художественная литература о нём. Сейчас эти документы открылись.
И молодые люди могут отчасти себе представить, как приходилось тогда выживать великому человеку, в каких условиях находиться и при этом оставаться на выбранном однажды пути к Богу».
Каширина К., Посашко В., Алексей Баталов: О несыгранной роли Ленина, знакомстве со святым и вере в советскую эпоху, в Сб.: Звёзды о Небе. Во что верят знаменитости, М., «Никея»; «Фома», 2012 г., с. 271.
«Дух и душа человека нераздельно соединены при жизни в единую сущность; но можно и в людях видеть различную степень духовности. Есть люди духовные по апостолу Павлу (1 Кор. 2, 14). Есть, как мы говорили, люди-скоты, люди-трава, есть и люди-ангелы. Первые мало чем отличаются от скотов, ибо духовность их очень низка, а последние приближаются к бесплотным духам, у которых нет ни тела, ни души».
Архиепископ Лука (В.Ф. Войно-Ясенецкий), Дух, душа, тело, Изд-во Симферопольской и Крымской епархии, 2005 г., с. 80.
В.Ф. Войно-Ясенецкий - автор 55 научных трудов по хирургии и анатомии, а также 10 томов проповедей (не все они изданы).
В 2000 году В.Ф. Войно-Ясенецкий канонизирован Русской православной церковью в сонме новомучеников и исповедников.
«Полтора десятка лет прошло с той встречи, но я точно помню ощущение, испытанное в минуту знакомства. Не жалость и не сострадание вызывал этот очень старый человек, а почтительное удивление. За ветхими одеждами старости угадывалась порода и личность незаурядная. Мы уселись на деревянных скамьях вокруг вкопанного в землю садового стола. Я представился. Сдерживая волнение, объяснил причину своего визита. Хотел бы услышать от профессора рассказ о его жизни.
- Вам не разрешат включить рассказ обо мне в вашу книгу, - сказал архиепископ. Голос вразлад со стариковским обликом зазвучал басовито, значительно и нисколько не расслабленно.
- Возможно, мне удастся опубликовать очерк в «толстом» литературном журнале. «Новый мир» уже предлагал мне...
- Это вам тоже не позволят сделать. - В его словах не было ни малейшего раздражения или досады. Просто Лука констатировал нечто хорошо и давно ему известное. И тут вдруг мне пришла в голову мысль, которую я по тогдашней своей молодости счёл очень удачной: я расскажу о епископе-учёном на страницах одного из тех многочисленных журналов, которые Советский Союз издает для заграницы. В редакциях этих «Sovietland-ов» меня тогда любезно принимали.
- Да, конечно, - откликнулся своим ясным и значительным голосом архиепископ, - рассказ обо мне для заграницы возьмут у вас с большой охотой. Ведь вы тем самым подтвердите, что свобода совести у нас в стране действительна существует. - Лёгкое движение губ под седыми усами показало, что восьмидесятилетний крымский Владыка отнюдь не утерял чувство юмора. Войно-Ясенецкий оказался прав: все мои попытки опубликовать его биографию в отечественных журналах вот уже многие годы натыкаются на непреодолимую преграду. И тем не менее в тот августовский день он, будто позабыв о старости, болезнях и неотложных делах, долго говорил со мной о своей жизни. Говорил очень просто, без всякой аффектации. Речь профессора текла свободно и была лишена церковных оборотов. Но в какой-то момент в совершенно светском рассказе слух уловил непривычное словосочетание: «Когда Господь Бог привёл меня в город Енисейск…» Из всего предыдущего вытекало, что в город Енисейск привели Войно-Ясенецкого чины Народного комиссариата внутренних дел. Я попытался осторожно обратить на это внимание моего собеседника, но он, опять-таки не проявляя никакого раздражения, сказал, что те, в голубых фуражках, явились лишь орудием, исполнителем Высшей Воли. В его устах эта сентенция звучала так же естественно, как рассказ о хирургических операциях и читанных им университетских лекциях. За первым мистическим эпизодом последовали второй, третий. Архиепископ Лука не актёрствовал, не стремился в чем-то убеждать меня. Мистические эпизоды из его автобиографии не служили какому бы то ни было возвеличению его личности в моих глазах. Скорей даже наоборот: Божество в рассказах архиепископа Луки являло себя лишь для того, чтобы наказать или предостеречь его. Явив свою безапелляционную волю. Оно бесследно исчезало до следующего решающего момента в земной биографии епископа-хирурга».
Поповский М.А., Житие архиепископа Луки. Жизнь и житие святителя Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа и хирурга / в Сб.: Антология самиздата. Неподцензурная литература в СССР в 3-х томах, Том 3, М., «Международный институт гуманитарно-политических исследований», 2005 г., с. 61-62.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
