Великобритания
Английский реформатор образовательной системы, прадед Олдоса Хаксли.
В 1827 году Томас Арнольд стал директором закрытой школы в г. Рэгби.
Томас Арнольд сделал реформу школы этой школы, которая позже послужила образцом для реформы школьной системы Великобритании…
«Битва при Ватерлоо была выиграна на спортивных площадках Итона...»
Англичане любят повторять эту фразу, сказанную когда-то герцогом Веллингтонским. Наиболее чтимый своими соотечественниками полководец подчеркнул в ней роль закрытых частных школ в формировании элиты общества. Самыми привилегированными из подобных заведений считаются так называемые «публичные школы». Уже само это название сбивает с толку своей парадоксальностью. Если «публичный дом» означает в Англии просто-напросто пивную, то «публичная школа» - это не что иное, как частная школа.
Ныне в Британии насчитывается 260 «публичных школ». Среди 38 тысяч остальных это вроде бы капля в море. Обучается в них лишь около 4 процентов общего числа школьников. И все же влияние «публичных школ» Итона и Харроу, Винчестера и Регби не только на систему образования, но и на общественно-политическую жизнь страны чрезвычайно велико. Именно там, словно между могучими валками блюминга, подвергаются предварительной обкатке характеры воспитанников, прежде чем попасть для окончательной шлифовки на «фабрики джентльменов» - в Оксфорд и Кембридж.
В своём нынешнем виде «публичные школы» сложились после реформ, осуществленных Томасом Арнольдом полтора столетия назад. Как военная, так и гражданская служба в заморских владениях нуждалась тогда в людях, которые, кроме традиционного классического образования, были бы наделены определёнными чертами характера.
Если в средневековых школах основами воспитания считались латынь и розга, то Томас Арнольд, во-первых, добавил сюда третий рычаг - спорт; а во-вторых, вложил розгу в руки старшеклассников.
Введённая им система внутренней субординации среди воспитанников наделила старшеклассников значительной властью над новичками. Именно через систему старшинства «публичная школа» преподаёт новичку самый первый и самый суровый урок: умение подчиняться с тем, чтобы впоследствии научиться повелевать.
Вместо индивидуальных видов спорта, таких, как гимнастика или лёгкая атлетика, в «публичных школах» доминируют спортивные игры, то есть состязания соперничающих команд. Считается, что именно такое соперничество приучает подростков объединять усилия ради общей цели, подчинять интересы личности интересам группы; способствует формированию командного духа, умению повиноваться дисциплине и умению руководить.
У англичан есть понятие: «старый школьный галстук», с которым они привыкли связывать другое распространенное словосочетание: «сеть старых друзей». По лондонским понятиям, галстук «публичной школы» позволяет судить не только об образованности человека, но и о круге его знакомств - словом, служит бесспорным свидетельством принадлежности к избранной касте.
Устроить сына в «подобающую школу» - главная забота состоятельных родителей, ради чего они идут на любые жертвы. Обивая пороги Итона или Винчестера, родители-англичане думают прежде всего не о том, чему их отпрыск выучится на уроках, не о классическом образовании, сулящем сравнительно мало практической пользы. Они думают о том воздействии, какое окажет «публичная школа» на характер их сына; о манере поведения, что останется с ним до конца дней, как и особый выговор, который проявляется с первого же слова и который можно выработать лишь в ранние юношеские годы. Они думают о друзьях, которых обретёт их сын, и о том, как эти одноклассники и сам «старый школьный галстук» помогут ему в последующей жизни. […]
Английские дети начинают ходить в школу пятилетними. Первые шесть лет спрос с них невелик. Главный стимул к прилежанию - их собственный интерес к занятиям. И вот в 11 лет для школьников наступает нечто вроде судного дня, когда их экзаменуют не на знание учебной программы, а на «одарённость».
Практика отсекать «менее одарённые три четверти» посредине срока обучения, то есть ещё в одиннадцатилетнем возрасте предопределять их дальнейшую судьбу,- это система жестокая и, без сомнения, система классовая. Ибо у выходцев из трудовых семей куда меньше предпосылок выдержать экзамен «одиннадцать плюс», чем у тех, кто имеет состоятельных родителей, вращается в более образованной среде, имеет благоприятные условия для занятий, домашних репетиторов и т. д. В одиннадцать лет сын служащего имеет в девять раз больше шансов поступить в грамматическую школу, чем сын рабочего, а в шестнадцать лет - в тридцать раз больше шансов продолжать образование в вузе. […]
Готовность родителей идти на всё, лишь бы их отпрыск стал обладателем «старого школьного галстука», а затем непременно попал в Оксфорд или Кембридж, порождается не одним лишь снобизмом. Вопреки разглагольствованиям о равенстве возможностей в Англии сохранила силу истина, что чем дороже образование, тем оно лучше. Из года в год Оксфорд и Кембридж снимают сливки с «публичных школ», а те, в свою очередь, с частных подготовительных школ. Обладая престижем и к тому же располагая средствами, старые университеты в состоянии привлекать лучших профессоров, а «публичные школы» нанимать лучших учителей. Можно ли ожидать поcле этого, что уровень преподавания, а главное, уровень подготовки выпускников во всех учебных заведениях будет одинаков? […]
Диплом Оксфорда или Кембриджа - это не столько свидетельство определенных специальных знаний, сколько клеймо «фабрики джентльменов». Пройдя этот социальный фильтр, человек на всю жизнь приобщается к избранной касте».
Овчинников В.В., Горячий пепел, М., «Правда», 1987 г., с. 323-327.
Кроме педагогических занятий, Томас Арнольд занимался историей Древнего Рима.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
