Россия (СССР)
Русская поэтесса, монахиня в миру.
В Санкт-Петербурге Е.Ю. Кузьмина-Караваева участвовала в объединении «Цех поэтов».
«Ещё будучи курсисткой, Елизавета Пиленко в 1910-м Неожиданно для родных, подруг и, пожалуй, для самой себя вышла замуж за Дмитрия Кузьмина-Караваева - молодого эстетствующего юриста, который вёл богемную жизнь. Спустя годы она писала в воспоминаниях: «Мы жили среди огромной страны, словно на необитаемом острове. Россия не знала грамоты - в нашей среде сосредоточилась вся мировая культура: цитировали наизусть греков, увлекались французскими символистами, считали скандинавскую поэзию своею, знали философию и богословие, поэзию и историю всего мира, в этом смысле мы были гражданами вселенной, хранителями великого культурного музея человечества. Это был Рим времён упадка... Мы были последним актом трагедии - разрыва народа и интеллигенции»».
Обоймина Е.Н., Татькова О.В., Миг, украденный у счастья. Русские поэтессы – музы великих людей, М., «Эксмо», 2007 г., с. 152.
С юности её увлекала идея подвижничества.
С 1923 года она живёт в Париже.
В 1932 году Е.Ю. Кузьмина-Караваева стала монахиней в миру, приняв имя Мария.
Позже - после смерти дочери - Е.Ю. Кузьмина-Караваева работает в созданной ею общине «Православное Дело».
«Перед Второй мировой войной в Париже заговорили о матери Марии. Это была странная монахиня, может быть, самая странная из когда-либо существовавших монахинь. Она умела столярничать, плотничать, малярничать, шить, вышивать, писать иконы, мыть полы, стряпать, стучать на машинке, набивать тюфяки, доить коров, полоть огород. Она любила физический труд, ей были неприятны белоручки, она ненавидела комфорт - материальный и духовный, - могла по суткам не есть, не спать, отрицала усталость, любила опасность. Она вела жизнь суровую, деятельную: начала с того, что открыла на деньги, собранные по Парижу, небольшое общежитие и столовую для безработных на улице Вилла де Сакс, а кончила тем, что на собственный страх и риск сняла большой дом на улице Лурмель, 77, который стал родным для сотен и тысяч обездоленных, голодающих; одиноких во французской столице. Она объезжала туберкулёзные больницы, психиатрические лечебницы, различные госпитали. Она сама мыла полы, красила стены на улице Лурмель, 77... И ей казалось, что и этого мало, что она должна отдавать себя людям ещё больше, ещё полнее.
И только одна была у неё слабость - стихи; она писала их сама, читала часто Блока».
Богат Е.М., Вечный человек, М., «Молодая гвардия», 1973 г., с. 180.
«Советы монахини Марии:
- хочешь сказать дурное слово - заставь себя не сказать;
- хочешь сделать что-нибудь злое - удержись;
- неприятно тебе что-нибудь - потерпи;
- хотел всё взять себе - поделись с другими;
- лень сделать что-нибудь для других - а по любви сделай.
И как радостно будет у тебя на душе от этой победы над собой, сколько избежишь неприятных моментов».
Вдовин А.И., Вдовин С.А., Заренков В.А., Полезное и интересное об управлении производством, СПб, «Бизнес-пресса», 2004 г., с. 267.
В 1943 году она арестована по доносу и отправлена в концентрационный лагерь Равенсбрюк, где сожжена в газовой печи 31 марта 1945.
«События развивались быстрее, чем ожидали, - мать Мария оказалась в покоренном фашистами Париже. Дом на Лурмель, 77 стал одним из штабов Сопротивления. Те обездоленные, голодные, обиженные жизнью, которым она деятельно сострадала, - именно они были опасной силой для фашистов. И высокая, статная, лёгкая, уже стареющая женщина с круглым добрым лицом в чёрном апостольнике еще раз увидела смысл жизни в том, чтобы добро стало делом, на этот раз рискованным, пахнущим порохом и застенком, - ушла с головой в подпольную работу. Лурмельский комитет был важным центром антифашистской деятельности в Париже. Он передавал посылки, деньги, подложные документы заключённым, устраивал побеги, ловил по радио и распространял советские новости. В доме на Лурмель, 77 скрывались коммунисты, русские, евреи. В 1942 году в нём жили двое бежавших из плена советских солдат. Душой Лурмельского комитета была мать Мария.
В феврале 1943 года её вместе с сыном Юрой арестовало гестапо. Восемнадцатилетнего Юру отправили в Бухенвальд, где он погиб через несколько месяцев. Её - в Равенсбрюк...»
Богат Е.М., Вечный человек, М., «Молодая гвардия», 1973 г., с. 181.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
