Россия (СССР)
Русский мыслитель и писатель.
Его деятельность способствовала возникновению религиозно-нравственного учения - «толстовства»…
В 1884 году Л.Н. Толстой записал в дневнике: «Две вещи мне вчера стали ясны: одна неважная, другая важная. Неважная: я боялся говорить и думать , что все 99 / 100 сумашедшие. Но не только бояться нечего, но нельзя не говорить и не думать этого. Если люди действуют безумно (жизнь в городе, воспитание, роскошь, праздность), то наверно они будут говорить безумное. Так и ходишь между сумашедшими, стараясь не раздражать их и вылечить, если можно. 2) Важная: Если точно я живу (отчасти) по воле Бога, то безумный, больной мир не может одобрять меня за это. И если бы они одобрили, я перестал бы жить по воле Бога, а стал бы жить по воле мира, я перестал бы видеть и искать волю Бога. Таково было твоё благоволение…»
«Как бы то ни было, Лев Николаевич в результате духовного переворота принялся учить всю Россию каяться и опрощаться, но ему никогда не приходило в голову, что муки совести, сами по себе неплодотворные, тем менее плодотворны, чем более распространены. Никакое коллективное действие не ведёт к благому результату, если это не есть совместная косьба или иное занятие по хозяйству. Сам Толстой своим рациональным и циничным умом понимал полную бесполезность любой проповеди: когда ему доложили, что где-то в провинции собрался новый клуб трезвенников, он рассмеялся - что ж собираться, чтобы не пить? Если соберутся, то сейчас выпьют! Трезвость хороша в одиночку, но внушить это россиянам опять-таки не представлялось возможным, ибо страна, отстававшая от Толстого не на годы, а на века, полагала, что за всякой констатацией следует немедленное действие, а за угрызениями совести - изменение мира. Самое интересное, что у Толстого практически не было социальной программы - во всяком случае, позитивной. Он очень хорошо знал, чего НЕ НАДО делать, и об этом писал всем - от провинциального алкоголика до русского царя, которого в 1881 году умолял не казнить народовольцев. В конце века он ещё раз обратился с письмом к властям, предлагая какие-то совсем уж мелкие, косметические меры. Социальный протест по-толстовски ограничивался тем, чтобы не участвовать в карательных мероприятиях правительства, то есть не ходить в армию и не служить в судах. Под его влиянием зародилось могучее движение отказников, и Толстой вскоре жестоко раскаялся в своих призывах. Он тогда уже начал понимать, какие чудовищные плоды может принести его учение, попавшее на «благодарную почву»: «Укоры совести я чувствую от того, что своими писаньями, которые я пишу, ничем не рискуя, был причиною вашего поступка и его тяжёлых матерьяльных последствий», - писал он одному из отказников, осуждённому на восемнадцатилетнюю ссылку в 1904 году (это к вопросу о гуманности и мягкости российских законов до 1917 года). Всё, что Толстой думал, делал и предлагал, имело смысл в свете духовного переворота, который в нём произошёл, но ни малейшего смысла не имело для людей, которые кинулись спасаться коллективно (ибо в индивидуальное спасение в России никогда не верили)».
Быков Д.Л., Блуд труда, СПб, «Лимбус Пресс», 2002 г., с. 252-254.
«Воля Толстого в организации похорон была учтена родными. Лев Толстой похоронен, как ему хотелось - в самом дешёвом гробу, на могиле нет ни креста, ни памятника».
Биккулова И.А., Феномен русской культуры Серебряного века, М., «Флинт»; «Наука», 2010 г., с. 55.
Поиски своего жизненного предназначения Л.Н. Толстым - исследование Ромена Роллана.
Ошибки Л.Н. Толстого по поводу науки по Максу Нордау.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
