Россия (СССР)
Русский историк (по образованию), публицист, сторонник евразийских идей.
С 1922 года Всеволод Никанорович Иванов живёт в эмиграции:
В 1945 году В.Н. Иванов возвращается в СССР.
«В европейском эпосе мы видим твердый, железный шаг сомкнутых рыцарских рядов. Сверху и донизу там все организовано. Предательство там - карается. Доблесть - славится. Верность почитается первым достоинством. Духовенство бьётся в рядах рыцарства... При всей удачливости, смелости и предприимчивости отдельных русских людей их усилия бесплодны из-за внутренних раздоров. Предательство и крамолы проницают русское общество сверху и донизу... И если над рыцарством Европы летит на пышных крыльях Дева Победа, на долю русских достаётся лишь плачущая Дева Обида, жалующаяся на самих же русских людей. И разве и в наше время мы не слышим этих обидных рыданий над Русской землей и всё по тому же поводу?»
Иванов В.Н., Дева Победа и Дева Обида / Огни в тумане, М., «Советский писатель», 1991 г., с. 141.
«То направление исторической мысли, которое в экономических явлениях и в их вожделенных «законах» ищет основу построения истории, совершило большое и непростительное преступление. Если история идёт так, что она зависит только от «ввоза» и «вывоза», если она зависит от того, что какой-либо исторический деятель возжаждал материальных благ своего соседа, и причем возжаждал совершенно стихийно и неотвратимо,- тогда, конечно, история - длинный ряд вожделений одних и механической покорности «экономической необходимости» других.
Как Колумб открыл Америку? В истории экономического типа мы не услышим ни слова о тех творческих снах, которые овевали его голову, о тех творческих брожениях в душе, когда зовет даль... Паруса каравеллы «Санта-Мария», которая три месяца плыла на запад по синим пазухам Атлантики, несли с собою не удалую доблесть решительного человека, а были скорбными знаменами нужды, которая заставляла человечество «выселиться» из Старого Света в какой-то иной, были кровавыми знаками жадности к золоту и ароматам Индии, к которым искали более близкий «экономический» западный, путь...
И если мы будем таким манером строить историю вообще, то те многие исторические образы, которые окружают наше сознание, которые кивают нам, ободряют и ведут своим примером, обратятся в какие-то безвольные манекены, в картонных паяцев, которыми дёргает за ниточку трактор истории - «экономика» - своей костлявой механической рукой голода, неизбежности, похоти и прочих «законов».
Скажите любому художнику или поэту, что он творит и пишет только потому, что он хочет есть,- он сможет ударить вас от ярости. Скажите монаху, несущему свой подвиг перед взыскуемым Богом, о том, что он просто «устроился», чтобы «не работая» есть,- и слёзы оскорбления польются у него из глаз.
Неужели для исторического деятеля всё дело только в еде, в пище, товарах и сырье? Ведь современные коммунисты в Москве служат прямым опровержением этого положения:
- Как раз там, в Москве, нет ни пищи, ни товаров, ни всего такого, что механически привлекает человеческую - душу.
Мы привыкли искать в истории законы, - и вот мы теперь в положении загипнотизированных:
- Раз всё совершается по неким непреложным законам, стало быть, смотри и не рыпайся... Придёт время - и кто- то нас освободит...
- Тоже по «историческим законам»!
Но разве вы не чувствуете, как вы задыхаетесь в этой мгле необходимости? Разве вы не чувствуете, как вам хочется выхода, движения, свободы действий?.. Разве вы не чувствуете некоторой тоски по личности?..
Разные исторические обстоятельства, просто говоря, затуркали русского человека. Разного характера новые законы не дают ему дышать. Распространяемая с настойчивостью система современной русской жизни представляет собой такой нонсенс, такую бессмыслицу, что она становится очевидной всем... А пресса, люди, учреждения как зачарованные повторяют ее все вновь и вновь, эту бессмыслицу...
Кто может разрушить этот дурной сон, это наваждение, это оцепенение русской воли?
- Личность! Только личность! Живой, ясный, добрый и в то же время сильный и суровый в своей силе человек...
Человек, который бы действовал как отдельный человек и в то же время сохранял бы уважение к другим, ради которых и для которых он это делает, ради общего. [...]
Нет, история не только механические причины, голодом и нуждой толкающие человечество. История - это козырная масть, это ряды блестящих личностей, на которых отдыхает наш взор, история - это массы, отдыхающие своим взором на отдельных личностях... И не мишура, не постыдное чувство - стоять в рядах народа малым, незаметным человеком и неистово кричать, махать шапкой, платком, плакать - всё что угодно, быть готовым сделать всё, что прикажут, отдать саму милую жизнь, видя, как в отдалении проходит человек или группа людей, воплощающая нацию.
Желания к этому у народа - сколько угодно. Народу - тоже немало.
Но воплощающих личностей пока что нет.
Не видать что-то.
Духа нет, одна тракторная механика холода, страстей и страха».
Иванов В.Н., Трактор или личность? / Огни в тумане. Рерих – художник-мыслитель, М., «Советский писатель», 1991 г., с. 252-256.
Регистрация на конференц
Страница конференции во ВКонтакте: 
