Неформальные (иногда и неофициальные) организации, призванные заниматься Творчеством…
Начиная с XVIII века в Европе и Америке растёт число творческих личностей - женщин.
X
«В первую половину XVII века (в 1765 году человек, о котором мы сейчас скажем несколько слов, скончался) зарождается так называемый «Голубой салон» маркизы Рамбуйе (Catherine de Rambouillet - Прим. И.Л. Викентьева). Салон, который возникает, - явление для культуры новое, хотя и связанное с ренессансной традицией и с литературными обществами Маргариты Наваррской. Что в нём нового?
Во-первых, это неофициальное общество и даже оппозиционное. Ришельё на него смотрит очень косо, и у мадам Рамбуйе были даже опасные моменты в её биографии, поскольку страна ещё помнит Фронду, и аристократическая оппозиция для правительства - очень тревожная вещь. Но политическая оппозиция не играет большой роли в «Голубом салоне».
Это культурная автономия. «Голубой салон», во-первых, совершенно меняет отношение женщины и мужчины. В центре салона - и это останется чертой салона навсегда - стоит хозяйка, женщина, которая меняет свою культурную роль. Женщина как предмет поклонения, женщина, приравненная к Богоматери, культ дамы - это всё знало средневековье. При этом превознесённая женщина могла быть выше мужчины, но не могла быть равной ему. Она обладала некоей идеальной властью и реальным бесправием. Женщины из салона мадам Рамбуйе получили прозвание прециозниц. Их высмеял Мольер в «Смешных жеманницах», - с позиции двора, он создал пьесу, приятную королю, представив этих женщин в виде уродливых карикатур (правда, потом он сам оправдывался, что имел в виду не их, а только провинциалок, которые им подражают).
Это учёные дамы, они, прежде всего, увлечены наукой. Они хотят интеллектуально встать рядом с мужчиной, изучают латынь, астрономию. Один из современников жалуется, что если перед дамой из салона предстанут воин, изрубленный в бою, щеголь, надушенный и украшенный лентами, и аббат, говорящий по-латыни, то наибольший успех в любви будет, конечно, у аббата, потому что он умеет занять разум. Эти дамы занимаются науками и демонстрируют нежелание становиться предметом поклонения или, по крайне мере, включаться в обычное женское амплуа и считать, что любовь - самое главное в жизни. Они мучают своих поклонников. Например, дочь мадам Рамбуйе мучила своего жениха девять лет, не увенчивая его верной страсти, а между тем культ её процветал, ей посвятили целую книжку - она называлась «Гирлянда» (несколько десятков стихов в её честь).
Салон - это мир замкнутый. Входя сюда, все меняют имена, и имена берутся из романов. Здесь царствуют поэты, а не воины. Здесь разночинец-поэт Вуатюр находит равное, даже почётное место, а в аристократических кругах его чуть палками не бьют, потому что он не дворянин. Салон XVII века - это как бы ранняя форма женского движения. Вместе с тем это и форма создания совершенно новой системы отношений между мужчиной и женщиной - системы, основанной на интеллектуальном равенстве и освобождённой от обязательной любви.
Представление о том, что кроме любовных отношений между мужчиной и женщиной других отношений быть не может, это и есть то, с чем салон борется. Конечно, мода есть мода, и это прециозное женское движение приобретает очень часто карикатурные и смешные формы, над чем очень смеялись современники - в основном мужчины или же придворные. И содержание салона ещё дилетантское, ещё как бы общеобразовательное. Но на самом деле это было серьёзное движение.
Новый этап - в XVIII веке. XVIII век - век философов. Двор бледнеет и уже не может состязаться в культуре с салоном. Академия приобретает известную автономию; правда, уйдя из-под власти двора, она попадает в когти ужасных дамских интриг. Выбор академика становится настоящей борьбой салонов, столкновением женских интересов, поскольку каждый салон имеет хозяйку и честолюбиво претендует на некое отмеченное положение. Салон становится центром культурной жизни, прежде всего - жизни философской. Меняется облик хозяйки салона. По-прежнему в центре салона находится дама. Но это уже, как правило, дама второй половины жизни, блестящая умом, характером, иногда властностью, а не красотою.
Вольтер даже однажды ядовито сказал, что хозяйка салона - типичная женщина, которая вместе с закатом своей красоты приветствует восход своего ума. Но не следует думать, конечно, что салон совсем лишён и прелестных дам. […]
Салон становился территорией, на которой властвовала философия. Философия же была реальным правительством Европы. Короли дрожали перед философией. Вместе с тем здесь создавался, как Пушкин однажды выразился, «разговор высшей образованности» (умение и культивирование точного слова, острого ума). Не случайно человек этого салона получает кличку «Pesprit fort» - «сильный ум».
Но, конечно, салон - это только проходящий этап. Плебей Руссо в салоне не ужился. Следующим этапом будут другие организации.
В Париже литературное общение перейдёт в кафе, а затем в клубы, а затем в политические общества и в Конвент. Значительная часть деятелей революции - литераторы.
В Германии будут создаваться общества, небольшие кружки так называемых штюрмеров - юношей растрепанных и бледных, с горящими глазами, готовых штурмовать весь мир. Как сказал один из героев трагедии Шиллера «Разбойники»: «Германия станет республикой, рядом с которой и Рим, и Спарта покажутся женскими монастырями», то есть Германией героев…»
Лотман Ю.М., Взаимоотношения людей и развитие культур / Воспитание души, СПб, «Искусство-СПб», 2003 г., с. 445-447.
