Создание творческого коллектива
Создание творческого коллектива
Защита творческого коллектива от распадаЗащита творческого коллектива от распада
X
Реформирование организации Большого драматического театра по Г.А. Товстоногову
«Большой драматический театр, созданный в 1919 году при участии Александра Блока, открылся «Дон Карлосом» Ф. Шиллера, декларировав первым же своим спектаклем преданность «героической драме, романтической трагедии и высокой комедии». Но к середине 1950-х годов всё резко изменилось. Театр был на грани распада.
«...Георгий Александрович не хотел сюда переходить, - вспоминала Дина Морисовна Шварц. - Тогда сюда назначили очень сильного директора, Георгия Михайловича Коркина такого. Он был жесток, он был беспощаден. Он мог всё реорганизовать, уволить всех, кого надо. И он бегал к Георгию Александровичу каждый день. А с другой стороны, обком партии в лице Фрола Козлова (в 1953-1957 годы - первый секретарь Ленинградского Обкома КПСС – Прим. И.Л. Викентьева) сделал ему это предложение: «Надо спасать БДТ!».
А ещё Георгию Александровичу очень было неприятно, потому что он знал, что в сорок девятом году отсюда сняли Наталью Сергеевну Рашевскую. Приписали ей какое-то искажение репертуара, а на самом деле за то, что у неё дочь во Франции жила. А он с Натальей Сергеевной очень дружил, уважал её. Ему было неприятно в этот театр идти. Здесь было около 80 артистов, а играть могли очень мало кто. Он сразу стал меня звать с собой сюда».
По словам Дины Морисовны, Товстоногов не хотел идти в БДТ ещё и потому, что «семь лет этот театр практически был без настоящего руководителя. То они коллегию делали. То пригласили замечательного человека, режиссёра Константина Павловича Хохлова, который был уже стар и болен. Они его «съели». Тут была очень злая труппа, очень их было много. За семь лет все, кому было не лень, приходили в этот театр».
Да, это было не из тех предложений, за которые Товстоногов мог бы ухватиться сразу, без раздумий. К тому времени Георгий Александрович уже не был тем начинающим режиссёром, которому важно было «зацепиться» хоть за соломинку. У него был опыт, у него сложилась достаточно высокая репутация, несмотря на то, что он был ещё молод. Можно и нужно было выбирать - ведь он хорошо понимал, что ищет не очередной театр, а дом, в котором сможет воздвигнуть собственную империю. За его плечами здесь, в Ленинграде, были и руководство Театром им. Ленинского комсомола, и постановки в Театре комедии, в Театре им. А.С. Пушкина. Были ученики, была семья.
Он мог и должен был сделать правильный выбор. И он сделал его. На тридцать лет и три года.
Товстоногов пришёл в БДТ в феврале 1956 года, в то время, когда этот театр представлял собою, по словам Е. Горфункель, «плохо посещаемый зал со сменяемостью главного режиссёра примерно один в сезон, с репертуарной слабостью к комедиям Лопе де Вега, в которых блистал молодой Владислав Стржельчик, с богатой дарованиями и разболтанной труппой.
Как раз весной 1956 года журнал «Театр» писал: «Большой драматический театр катастрофически теряет зрителя... За последние пять-шесть лет театр не поставил ни одного спектакля, который стал бы событием в театральной жизни города. Из года в год репертуарные планы Большого драматического становились все более серыми и неинтересными, да и они не выполнялись».
Администрация даже обращалась «в автобусное управление исполкома с просьбой внести некоторые изменения в маршруты и остановки машин, дабы улучшить достигаемость театра зрителем». Когда сегодня читаешь эти строчки, становится и грустно, и смешно: за прошедшие почти полстолетия «автобусное управление исполкома» так и не удосужилось внести изменения в маршруты - БДТ по-прежнему «достигнуть» можно лишь пешком, но как же освоены, проторены эти пути!.. Через мрачноватую даже ясным днём Апрашку (Апраксин двор), через в любое время суток переполненную транспортом Ватрушку (маленькую круглую площадь Ломоносова), через узкий и тесный переулок Джамбула и деревянный мостик, соединяющий берега Фонтанки как раз у центрального входа в театр, со стороны Невского проспекта, со стороны улицы Дзержинского, обретшей вновь своё давнее имя - Гороховая...
Со всех сторон под дождём, снегом, нечастыми лучами солнца на протяжении трёх десятилетий стремились сюда потоки людей - каждый вечер, каждый вечер. А проводники поездов, кажется, уже в лицо знали москвичей, которые ехали в Ленинград на один вечер, на спектакль Товстоногова. Но это было позже, немножко позже.
А в феврале 1956-го Георгий Александрович Товстоногов встретился с труппой - людьми талантливыми, но размагниченными ситуацией, - главные режиссёры менялись один за другим, и слишком много времени оставалось для пересудов, раздражения, безделия.
К.С. Станиславский совсем не случайно много места уделил в своей системе вопросам театральной этики. Мудрый создатель Художественного театра хорошо знал, сколько бед, а то и подлинных трагедий, влечёт за собой отсутствие режиссёрского диктата, как разрушительны вроде бы невинные актёрские пересуды, как страшна актёрская незанятость. Люди с обостренными чувствами, артисты неосознанно ищут «точку приложения» для подавляемых эмоций - сложившись вместе, эти выплески могут разрушить театр...
В вопросах театральной этики Георгий Александрович Товстоногов был, может быть, самым последовательным и жёстким преемником Станиславского. Его первое выступление перед труппой запомнилось артистам навсегда: «Я несъедобен! Запомните это: несъедобен!».
Далеко не сразу актёры поверили в нового главного режиссёра, далеко не все пошли за ним без колебаний и сомнений. Какая-то часть труппы затаилась до поры до времени: а вдруг да окажется вполне по зубам? Но этого не произошло. Товстоногов начал строительство собственного театра решительно.
«Эта история многим известна, - писала Д. М. Шварц. - Но рискну рассказать о ней снова, потому что она очень характерна для Г. А. и показывает, как он строил театр, как добивался почвы для формирования труппы, состоящей из ярких индивидуальностей, подчиняющих себя, однако, задачам ансамбля, составляющих единство. Так мыслился театр единомышленников, казалось бы, нечто прочное, убеждающее, но на самом деле хрупкое, недолговечное создание... Об этом же мечтали собеседники в «Славянском базаре» и добились воплощения своей мечты благодаря своим исключительным дарованиям...
Г.А. Товстоногов, назначенный в 1956 году главным режиссёром БДТ, уже известный, лауреат двух премий, был молод, талантлив, полон сил. Он был уверен, что принципы К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко единственно верны, что человечество ничего лучшего не придумало.
С этих позиций он начал свою деятельность по созданию труппы. За годы кризиса, который продолжался 7 лет некогда прославленный театр не только растерял свои прошлые традиции, но оказался не в силах держать какой-то уровень. Откатились зрители. Недаром в одном из городских «капустников» показывали, как солдат, получивших наказание и посаженных на гауптвахту, обещают освободить и взамен отправить на спектакль в Большой драматический театр. Эта перспектива приводит солдат в ужас, и они просятся обратно «на губу». Жуткая финансовая задолженность грозила «первому советскому театру» даже закрытием.
