Философия
Отдельные философские парадигмы, метафоры и идеи…
Список задач в явном видеСписок проблем / задач в явном виде
X
Проблемы аналитической философии по Николасу Решеру
«Основные кирпичи в фундаменте программы аналитического «движения» были положены философами первой трети столетия (Рассел, Мур, Витгенштейн, Рамсей).
Задача их последователей во второй трети столетия выражалась в развитии взглядов своих «учителей» и создании целостной программы этого направления. Назвать некоторых ученых среди многих, сделавших вклад в это движение, просто (Райл, Остин, Урмсон, Стросон, Куайн, К.И. Льюис, Франкена, Чизолм). Но это только вершина видимой части айсберга. Движение стало слишком популярным, чтобы составить какой-нибудь компактный перечень его участников, которых на самом деле легион, и оно также стало перемешиваться с логическим позитивизмом и эпистемологией науки.
Но по мере того, как программа развивалась, с внесением ясности обозначилась суть некоторых моментов, а это нанесло резкие удары по основным точкам зрения доктрины, которые-то и обеспечивали аналитическую философию оригинальной движущей силой.
1. НЕОПРЕДЕЛЁННОСТЬ ОСНОВНЫХ ИДЕЙ В КОНТЕКСТЕ САМОЙ АНАЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ.
В работах Поппера, Гемпеля, Куайна и Дэвидсона широко объясняется невозможность достижения ясных отличий в таких аналитических фундаментальных противоположностях как наука - ненаука; аналитическое - синтетическое; формальное - фактуальное; осмысленное - бессмысленное. В самом деле, даже такие фундаментальные понятия, как «философия», «язык», «значение» и родственные им, препятствуют всем попыткам объяснения того, что же это есть на самом деле, и растворяются в «свободные группы», «группы семейного сходства», «по существу свободные понятия» и тому подобное. Тем самым референциальные термины, на которые философские аналитики предлагали ссылаться в своей работе, оказались ускользнувшими из их крепкой хватки, растворившись в прозрачном воздухе. Так, например,
2. ЗАПУТАННОСТЬ ЗНАНИЯ. Даже если мы не можем дать чёткую спецификацию природы знания, мы, конечно, будем надеяться и сдать достижения некоторого аналитического разъяснения условий употребления суждения типа «X знает, что р». Однако это многообещающее предложение также старо, как и утверждение в диалоге Платона «Теэтет» формулы «х знает, что р, если и только если х верит, что р истинно и х верит, что имеет большие основания верить в истинность р».
Но, как показало широкое обсуждение контрпримеров Рассела-Геттиера данной формулировке, все возможные попытки дать спецификацию таких условий быстро терпят неудачу. Всё больше и больше эпициклов запутанности должно быть вовлечено в анализ, который именно в силу этого никогда не принесёт результатов.
3. ДРОБЛЕНИЕ ЛОГИКИ. Быстрое увеличение количества логических систем было другим камнем преткновения. Разнообразие логических инструментов и различие способов их функционирования порождает соответствующее различие лингвистических систем. Диапазон выбора соответственно не позволяет больше говорить о единственном варианте анализа, подходящего для какого-нибудь понятия или утверждения. Запутанность, которую Витгенштейн связывал с философскими понятиями, имеет место также и в философском анализе. Разнообразие инструментов дает разнообразие результатов. Анализ не производит указателей какой-то одной фиксированной понятийной дороги. В сущности, оказывается столько же вариантов анализа, сколько существует аналитиков. Как в таком случае, мы можем надеяться достигнуть единственного в своем роде «правильного» логико-лингвистического анализа, когда существует много различных логико-лингвистических систем?
4. НЕПОКОРНОСТЬ ЗНАНИЯ. Скоро стало ясно, что никакая степень прояснения (анализа) значения языка не может свести проблемы правильное - неправильное; обоснованное - необоснованное; важное - неважное к тому, что просто является фактически-научными проблемами. Попытки проанализировать ценность понятий - будь даже одни из них успешнее других - просто не связаны с существенными проблемами, которые принадлежат к этой области. Особенно мы противостоим -
5. НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ МЕТА-ЭТИКИ. Философский анализ сам по себе подчеркивает и расширяет пропасть между тем, что существует и что должно быть (между фактами и ценностями). Но любой мета-этический анализ нашего рассуждения о морали (например, правильно - неправильно; хорошо - плохо; честно - бесчестно) описывает примеры использования этики. И это не ведёт нас ни к какому решению существенных этических вопросов. Но, в конце концов, что действительно интересует нас здесь, это то, что является правильным само по себе, а не то, что люди называют правильным. Аналитическая мета-этика исключительно сосредоточена на объяснении употребления и оставляет нас перед жестоким выбором между нашими этическими предпочтениями лишь как перед второстепенным вопросом».
Николас Решер, Взлёт и падение аналитической философии, в Сб.: Аналитическая философия: становление и развитие, М., «Дом интеллектуальной книги»; «Прогресс-Традиция», 1998 г., с. 460-462.
