Театр, кино и ТВ
Отдельные творческие решения в кино и на телевидении
Создание новых продуктов «для масс»Создание новых продуктов «для масс»
X
О репетициях пьесы в провинциальном театре по воспоминаниям Б.В. Зона
«Нужно только представить себе весь путь создания роли актёром провинциального театра. Я испытал его на себе и полностью отвечаю за свои слова.
Накануне первой репетиции вам вручается роль, переписанная, разумеется, от руки. С пьесой большею частью вы совсем не знакомы.
А уложить её содержание на первой репетиции можете с большим трудом, пристально следя за невнятно бормочущими актёрами, которых только что не за руку, как и вас в том числе, разводит по сцене режиссёр среди случайных вещей - стульев, столов, каких-то загородок, вкупе образующих то комнату, то лес, то улицу - словом, необходимые места действия. Актёры на ходу записывают мизансцены, указываемые режиссёром, попутно выправляя и текст ролей, обычно изрядно перевранный переписчиком. Сидящий здесь же суфлёр также вносит те или иные изменения в свой экземпляр пьесы. Репетиция длится часа четыре и, какой бы величины ни была пьеса, за это время нужно пройти её полностью.
Легко понять, сколько времени остаётся у режиссёра для ознакомления актёров с общим смыслом спектакля, если бы он даже существовал, с трактовкой ролей и прочим, что называется постановкой. На другой день - вторая репетиция.
Режиссёр теперь уже редко поднимается со своего места. Он сидит рядом с суфлёром и следит, как актёры, ни на мгновение не отрывающиеся от своих тетрадок, выполняют его мизансцены, вскользь им поправляемые. А иной раз сообщают ему о тех изменениях, которые пришли им в голову во время домашний подготовки, т.е. ныне же ночью после очередного спектакля в часы, украденные от сна. Иногда поспорят с режиссёром, изредка даже настойчиво, но некогда, некогда, скорее нужно прийти к соглашению, чтобы нестись дальше, нужно успеть прорепетировать все 3, 4, 5 актов пьесы, да ещё нередко в стихах!
И, наконец, третья и последняя репетиция, почти всегда в самый День спектакля. В свои права вступает суфлёр. Однако «подаёт» он не так относительно тихо, как вечером на спектакле из будки. Сейчас, сидя за столиком, он делает это достаточно громко, ведь актёры чаще всего не в силах с такой молниеносной быстротой выучить роли. Но они иногда уже пробуют играть, или предупреждают партнёра: «Здесь я делаю то-то...», мол, «будь готов». И суфлёр записывает в свой экземпляр, что у актёров в этом месте игра или просто пауза, чтобы переждать, не торопиться подсказывать.
Режиссёру остаётся, особенно если на сцене премьеры, только одобрительно кивать головой. Вот и всё. Остальная часть подготовки к спектаклю - у парикмахера, где нужно подобрать парик (или не нужно - «у меня свой»), у костюмера, но это только в случае, если пьеса «историческая», современные костюмы актёр обязан иметь свои собственные. У опытных актёров за долгие годы наигран огромный репертуар и в классике, и в ходовых пьесах, идущих из года в год, и, конечно, этот багаж позволяет им работать несколько свободнее. Но в каждом сезоне достаточное количество новинок, и ведущие актёры вывозят их на своих многострадальных плечах.
А молодёжь? У неё нет ещё никакого запаса, всё одинаково внове, и нужно трудиться буквально день и ночь, если не хочешь быть выгнанным, если хочешь получить роли «с ниточкой», а не только одни «выходы» с двумя-тремя фразами, если (и это самое главное) ты любишь театр.
Сапунов, повторяю, никогда не играл «потёмки души». Очень может быть, что после первой репетиции, когда он, как все, тоже «бубнил» слова и тыкался по сцене по указанию режиссёра, ему удалось получить на ночь в свои руки всю пьесу. Он успел прочесть её и даже чуть-чуть подумать, на мгновение мелькнул образ, он даже как будто увидел лицо своего профессора, одежду... Потом уснул, ведь дело было после спектакля, и он лишь наскоро успел немного поесть. Проснулся с трудом - не выспался, но вспомнил, какие интересные мысли пришли ему в голову ночью. Он быстро вскочил и схватился за тетрадь, пробегая глазами текст и с трудом разбирая каракули, которыми были обозначены скромные режиссёрские указания.
Сергей Михайлович (талантливый провинциальный актёр С.М. Сапунов – Прим. И.Л. Викентьева) с радостью находил подтверждение своим едва оформленным догадкам. Теперь на репетиции, тихонько проговаривая свои слова и лишь чуть понимая слова партнёра, он, кажется всё точнее представлял себе, как поведёт себя в этой сцене, что ему захочется сделать... После репетиции медленно шёл домой, мысленно примеряя на себя костюм, наиболее соответствующий возникшему в нём представлению о человеке, которым он должен был стать, стараясь точнее увидеть его лицо, голову...
Вечером, к счастью, у него сегодня не было спектакля, он немного поспал. После короткого сна встал освежённый и повеселевший. Полез в шкаф, достал видавший виды пиджак и надел его, как в первый раз, попытавшись почувствовать себя в нём тем, завтрашним...
Потом вынул из картонки несколько аккуратно сложенных париков, тоже оглядел их, как при первом знакомстве, и отложил два: какой-то из них, по-видимому, понадобится тому, кто возникнет завтра, запутавшийся в потёмках собственной души. Потом, сунул в карман роль и карандаш, пошёл пройтись. Не заметил, как вышел к реке. Присел на берегу. Только начинало смеркаться, и он ещё мог почитать свою роль. Потом пошёл обратно. Походка у него стала какая-то необычная, не совсем его. Сергей Михайлович заинтересовался своей собственной походкой: «Ишь ты, вот он какой, оказывается, мой профессор... […]
Я слышал своими ушами, как в застольной беседе в дни сорокалетия MXAT осенью 1938 года в стенах самого театра Владимир Иванович Немирович-Данченко говорил о сроках, с его точки зрения, необходимых для подготовки спектакля. «В Художественном театре было время, - рассказывал Владимир Иванович, - мы тратили на постановку и двести, и даже триста репетиций. Ну, конечно же, это баловство (точные его слова!), но репетиций, примерно, сто - сто двадцать всё-таки необходимо». По мнению одного из создателей театра, сплошь да рядом две трети репетиций оказывались «баловством» и только третья их часть могла считаться творчеством...»
Зон Б.В., Об учителях и коллегах, в Сб.: Школа Бориса Зона. Уроки актёрского мастерства и режиссуры / Сост. В. Львов, СПб, «Мастерская СЕАНС», 2011 г., с. 324-326 и 328.
