Условия и история развития России
Условия и история развития России
СоциологияЗакономерности, модели и эффекты и в группах людей от сотен человек и выше
X
Социальные слои общества в России по наблюдениям Астольфа де Кюстина
В конце концов, что представляет собой эта толпа, именуемая народом и столь восхваляемая в Европе за свою фамильярную почтительность к монарху? Не обманывайте себя напрасно: это - рабы рабов. […] Средний класс мог бы образоваться из купечества, но оно так малочисленно, что не имеет никакого влияния.
Артистов немногим больше, но если их немногочисленность доставляет им уважение сограждан и способствует личному преуспеянию, то она же сводит на нет их социальное значение. Адвокатов не может быть в стране, где отсутствует правосудие. Откуда же взяться среднему классу, который составляет основную силу общества и без которого народ превращается в стадо, охраняемое хорошо выдрессированными овчарками?
Я не упомянул одного класса, представителей которого нельзя причислить ни к знати, ни к простому народу: это - сыновья священников. Из них преимущественно набирается армия чиновников - эта сущая язва России. Эти господа образуют нечто вроде дворянства второго сорта, дворянства, чрезвычайно враждебного настоящей знати, проникнутого антиаристократическим духом и вместе с тем угнетающего крепостных. Я уверен, что этот элемент начнёт грядущую революцию в России.
Повторяю ещё раз: всё в России - один обман, и милостивая снисходительность царя, допускающего в раззолоченные чертоги своих рабов, только лишняя насмешка.
Смертная казнь не существует в России, за исключением случаев государственной измены. Однако некоторых преступников нужно отправить на тот свет. В таких случаях для того, чтобы согласовать мягкость законов с жестокостью нравов, поступают следующим образом: когда преступника приговаривают более чем к ста ударам кнута, палач, понимая, что означает такой приговор, из чувства человеколюбия убивает приговоренного третьим или четвертым ударом. Но смертная казнь отменена. Разве обманывать подобным образом закон не хуже, чем открыто провозгласить самую безудержную тиранию?
Среди шести или семи тысяч представителей этого лженарода, скопившегося вчера вечером в петергофском дворце (царя Николая I - Прим. И.Л. Викентьева), я напрасно искал хотя бы одно весёлое лицо: люди не смеются, когда лгут.
Можно доверять моей оценке самодержавного образа правления, ибо я приехал в Россию именно с целью найти в её строе рецепт против бедствий, угрожающих Франции. Если вам кажется, что я сужу Россию слишком строго, знайте, что виною тому лишь те невольные впечатления, которые я получаю ежедневно и которые каждый истинный друг человечества на моем месте истолковывал бы точно таким же образом. […] В России человек не знает ни возвышенных наслаждений культурной жизни, ни полной и грубой свободы дикаря, ни независимости и безответственности варвара.
Тому, кто имел несчастье родиться в этой стране, остается только искать утешения в горделивых мечтах и надеждах на мировое господство. К такому выводу я прихожу всякий раз, когда пытаюсь анализировать моральное состояние жителей России. Россия живёт и мыслит, как солдат армии завоевателей. А настоящий солдат любой страны - не гражданин, но пожизненный узник, обречённый сторожить своих товарищей по несчастью, таких же узников, как и он. Итак, всё в России сосредоточено в особе монарха».
Астольф де Кюстин, Николаевская Россия, М., «Терра»; «Книжная лавка-РТР», 1997 г., с. 118-119.