Эволюционные идеи
Развитие эволюционных идей
Выдвижение научных гипотезВыдвижение новых научных гипотез
Категории / Картины мираПредельные категории, различные картины (модели) мира
X
Система законов мироздания по Пьеру-Луи Мопертюи
Пьер-Луи Мопертюи издал книгу: Система природы:
«… замечательны мысли Мопертюи о проблеме разнообразия: мир управляется простыми законами, а наблюдаемая сложность природы (в том числе - разнообразие организмов) вызвана тем, что законы действуют совместно, комбинируясь. Задача учёного - выявить эти простые законы.
Из этого следовал очевидный вывод: ни один закон природы нельзя понять на одном объекте, проявление закона следует рассматривать на рядах объектов:
«Всякий вид, в связи с общностью вещей, обладает достоинствами, допускающими его усовершенствование (avoit des avantages qui lui etoient progres); и как их совокупность образует красоту Вселенной, так их связь образует науку», хотя «всякий вид, взятый в отдельности, не может быть ни полезным для других, ни помочь понять их». Эта невозможность рождается потому, что взятые порознь, «существа в большинстве своем предстают нам лишь как уроды, и мы не находим в знании о них ничего, кроме неясностей» [Мопертюи 1756 год].
В последней фразе видны сразу три смысла - морфологический, экологический и диа-тропический. Первый вскоре развил Бюффон в своём учении о едином типе позвоночных, а второй можно пояснить рассуждением самого Мопертюи. А именно: одни философы полагают приспособленность животных к условиям их обитания итогом божьего замысла, другие - возникшей случайно (дескать, неудачники погибли, а удачные выжили; для Мопертюи первым таким философом был римский поэт Лукреций). Сам же он привёл примеры того, что приспособленность имеет место не всегда, не у всех и не во всём. […]
Приведу несколько тез учения Мопертюи. Они взяты из его небольшой итоговой книги «Система природы». Перевожу конспективно, потому кавычек не ставлю.
XIV. Почему притяжение элементов не создаёт мешанины в зародыше? Приходится допустить аналогию: элементы имеют нечто вроде желания, неприязни, памяти.
XVIII. Если в крупных частях материи (животные) можно признать некоторую долю разума, то что мешает признать некоторую его долю в меньших её частях?
XXIV. Объясняя явления, примем за правило: наименьшее число принципов и наипростейшие возможные принципы. Принципы Декарта не объяснили природу, а такая философия не может быть признана простой; та же, что приводит к свойствам, наблюдаемым в качестве необходимых, никак не слишком сложна».
XXVI. Законы механики недостаточны для объяснения формирования живых тел; нужно добавить новые и изучить получаемые свойства.
XXVII. Религия запрещает нам думать, что первоначало произошло по законам материальной природы. Священное Писание утверждает, что первоначально всё было извлечено из небытия. Но однажды созданный, по каким законам Мир сохраняется, а смертные индивиды множатся? Здесь - чистое поле, и мы можем предлагать идеи.
XXIX. Если Вселенная - сверхразум, то можно сказать, что в каждом живом теле - доля этого разума, нужная для его произведения.
XLII. Уроды, у которых всё выворочено (bouleverse), это эффект общего забывания элементами своего прежнего положения.
XLVII. Быть может, наша система годится не только для животных, но и для растений и для неорганических тел?
XLVIII. В преобразовании Земли могли играть роль космические факторы - потоки небесных частиц, приближение Земли к Солнцу, необычная комбинация светил и т.д.
XLIX. Наименее активные частицы образовали металлы и камни, более активные -животных и человека. Затвердение материи не даёт больше первым размножаться.
L. Возможно, что после катастроф (см. XLVIII) элементы порождали новых животных, растения и т.д. [Мопертюи 1754].
Уже из этих фрагментов видно, что Мопертюи предложил систему мироздания, использованную впоследствии многими (вспомним хотя бы катастрофистов, из которых особо знаменит Кювье). «Система природы» была четырежды издана в 1751-1756 гг. и вызвала много споров. Самый известный оппонент, Дени Дидро, восхищаясь первым (анонимным) изданием книги, упрекал неизвестного автора за противоречивость в его отношении к религии, а также предлагал ограничить допущение психических свойств «элементов»: надо бы, мол, допустить у них лишь малую часть чувствительности низшего животного - так, чтобы они могли только искать единственную устойчивую конфигурацию. В общем, мысль Дидро согласуется с нынешними представлениями о самосборке макромолекул.
Система Мопертюи оказалась слишком сложной и смелой для той поры, и Бюффон, взяв из неё многое, смягчил её выводы - у него, например, «элементы» могут, чуть меняясь, приводить к небольшим упрощениям строения (осёл - это деградировавшая лошадь и т.п.), но не более того. Эта идея была отмечена обществом, и Бюффон занял видное место (вполне, кстати, заслуженное) в ряду эволюционистов.
Довольно широко обсуждалась идея случайности. Первым (в то время и в эволюционном контексте) её высказал Де Малье, добавив к схеме Анаксимандра следующий тезис: «Пусть сто миллионов из них погибло, не будучи в состоянии свыкнуться с новой средой; достаточно, если это удалось двоим, чтобы возник новый вид».
Хотя XVIII век породил во Франции целый спектр эволюционных идей, но Дарвин, англичанин XIX века, выбрал лишь три - малые изменения (Бюффон), вытеснение неудачников (Мопертюи, взято из Лукреция) и случайность выживания удачной пары (Де Малье).
Можно, конечно, пофантазировать, как было бы хорошо, если бы Дарвин усвоил не те три идеи (они, как выяснилось, ничего, кроме топтания на месте, не дают), а другие - у Мопертюи и многих других авторов, особенно немцев. Но в этом нет смысла: общество требовало в дни Дарвина его схемы и никакой иной. Напиши он иначе, о нём никто бы сейчас не знал, кроме одного-двух историков - въедливых знатоков забытых текстов. (Дарвин и в самом деле пробовал писать иначе. Например, ввёл идею пангенеза, аналогичную «элементам» Мопертюи - успеха не было никакого)».
Чайковский Ю.В., История и прогноз, «Вопросы философии», 2011 г., N 5, с. 85-86.
