«Крупный учёный - это необязательно большой человек,
но крупный учитель не может не быть большим человеком»
П.Л. Капица
В 1921 года П.Л. Капица приехал в Великобританию в лабораторию Резерфорда. Здесь он организовал - вероятно, по аналогии с семинаром А.Ф. Иоффе - семинар «Клуб Капицы», где физики знакомились с наиболее интересными научными проблемами и обсуждали результаты своих исследований.
Ю.Б. Харитон, работавший в 1926 году у Резерфорда, впоследствии вспоминал: «Пётр Леонидович перенёс на английскую почву русские традиции. У него устраивались еженедельные сборища, которые объединяли компактную группу наиболее активных людей в лаборатории Резерфорда, и именно у него, у Капицы, этот семинар проводился. Вы видите, было не только что-то, чему мы учились за границей, но уже и в то время кое-что новое было привнесено в Кембридж Петром Леонидовичем, кое в чём за границей учились у нас».
Начиная с 30-х годов П.Л. Капица работал в Москве, где организовал Институт физических проблем. Здесь регулярно поводились семинары Капицы (как их часто называли участники - «капишники»).
ПРИМЕР. «Главная его мысль: «Воспитание творческих способностей в человеке основывается на развитии самостоятельного мышления».
Он считал, что школа должна выработать важнейший критерий оценки своих учеников - критерий самостоятельности, который он ставил выше критерия успеваемости. Вопросы подготовки научной смены занимали его постоянно. В одном из своих выступлений он сказал: «Присутствуя на аспирантских экзаменах, я обычно наблюдал, что вузовской профессурой наиболее ценится не тот студент, который более всего понимает, а тот студент, который больше всего знает. А для науки нужны люди, которые прежде всего понимают».
Я записал беседу с Капицей в июне 1964 года, когда Пётр Леонидович говорил о том, что в высшей школе должны работать крупнейшие ученые, что это нужно не только студентам, но и этим учёным тоже. Он вспоминал слова своего великого учителя Резерфорда: «Капица, ты знаешь, что только благодаря ученикам я себя чувствую тоже молодым».
Доказывая свою правоту, он приводил замечательные примеры из истории науки. Менделеев, который открыл свои великий закон, отыскивая способ так описать студентам свойства элементов, чтобы они лучше их запомнили. Лобачевский, который, готовя чиновников к экзаменам на аттестат зрелости, усомнился в постулате о непересекаемости параллельных линий. Шредингер, который, объясняя аспирантам работы де Бройля, нашёл своё знаменитое уравнение. [...]
Прекрасный пример согласованной работы являли собой знаменитые научные семинары в Институте физических проблем, которые вел Пётр Леонидович и которые начинались и заканчивались с точностью до минуты. На жалобы докладчика на нехватку времени Капица обычно отвечал: «Чем лучше работа, тем короче она может быть доложена».
Развивая этот тезис, Петр Леонидович утверждал, что чем меньшими словами можно охарактеризовать деятельность кандидата в академики, тем лучше этот кандидат. Наконец, говорили о науке. Пётр Леонидович при всей мягкости суждений любил вопросы острые.
Помню, обсуждая неблагополучное положение, сложившееся в нашей биологической науке в конце 40-х - начале 60-х годов, Капица сказал добродушно и весело: «Элемент абсурда должен присутствовать в науке, это даже стимулирует её развитие». - Помолчал и добавил сухо и жестко: «Но нельзя давать абсурду власть! Лженаука - это не ошибки. Ошибки и великие делали. Лженаука - это непризнание ошибок!»
Голованов Я., Слово об академике, газета «Комсомольская правда» от 17.04.1984 г.
П.Л. Капица много преподавал, написал ряд очерков о жизни и творчестве известных физиков. В своей педагогической деятельности использовал подборку творческих (эвристических) проблем, вошедшую в историю под названием Задачи Капицы.
«Бесспорно, Пётр Леонидович Капица стал в XX веке одним из «Зевсов Физики» - его вклад в её развитие и становление огромен и очевиден. Не случайно он стал Нобелевским лауреатом, членом множества академий, желанным гостем в любой стране. Его труды и работы давно уже стали классикой, и целые поколения молодых исследователей воспитаны на них. Однако на мой взгляд, величие Капицы не только в том, что он был физиком от Бога - таких хоть и немного, но тем не менее исчисление может идти на «десятки». А вот влияние на развитие науки в стране, на общественное сознание, наконец, на развитие страны он оказывал огромное. Капица был тысячами нитей связан со своим народом - журналисты, настроение и состояние которых он исследовал, всего лишь одна из них... Через его Институт физпроблем, что находится на Воробьевых горах, «прошли» не только выдающиеся ученые XX века из разных стран, но и деятели культуры, писатели, музыканты, политики. Он приглашал их на свои «среды», он писал им, он спорил с ними, наконец, через них он распространял свои идеи и взгляды, никогда не навязывая своё мнение. Он умел убеждать и увлекать, и делал это всегда непринужденно, весело, остроумно».
Губарев В.С., Прощание с XX веком. Судьба науки и ученых в России, «Наука / Интерпериодика», 1999 г., с. 316.
В историю отечественной науки вошли различные факты защиты П.Л. Капицей учёных от сталинского произвола. Защищая генетиков и их исследования, П.Л. Капица посвятил одно из заседаний своего семинара расшифровке генетического кода. На заседании с докладами выступили Н.В. Тимофеев-Ресовский и И.Е. Тамм.
ПРИМЕР. «Раз в две недели в Институте физпроблем проходили научные семинары. Их неизменно вёл Пётр Леонидович Капица, а потому в московской среде их называли «капичниками». Для любого ученого было великой честью быть приглашенным к Капице на семинар. Ведь здесь обсуждались самые злободневные проблемы современности. В основном, конечно, речь шла о физике, но изредка Пётр Леонидович ставил в повестку семинара и иные вопросы, подчас даже политические. Игорь Евгеньевич Тамм и Пётр Леонидович Капица договорились: один из семинаров посвятить проблемам современной генетики. Предполагалось сделать два доклада: первый о последних работах Крика и Уотсона - сам Тамм - он всегда увлекался биологией, а второй - предложить Тимофееву-Ресовскому... Что греха таить, в то время Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский был фигурой весьма одиозной. Его биография необычна, удивительна, прекрасна, трагична и так далее, - в общем любое определение к жизни Тимофеева приемлемо. В повести Гранина «Зубр» высвечена лишь одна сторона - научная, да и то в весьма далеком приближении. Тимофеев-Ресовский стал в XX веке тем самым человеком, который соединил две науки - физику и биологию, он доказал, что у них общие принципы, общие методики, общие цели - и тактические, и стратегические. [...] Физики, биологи и химики, объединенные общими интересами, встречались дважды в год в Дании, Голландии или Бельгии. Они обсуждали последние работы, намечали пути поисков, анализировали полученные результаты. Этот творческий союз физиков и биологов в конце концов и обеспечил глобальный прорыв в генетике, который произошел в середине 50-х. [...]
Московская интеллигенция, вкусившая первые плоды «оттепели», ожидала скандала - ведь позиции Лысенко и его многочисленных друзей в иерархии власти были слишком могучи и надежны, поддерживаемые самим Хрущёвым. И ожидания многих вскоре оправдались. Поползли слухи, что сам Хрущёв позвонил Капице и попросил (точнее - приказал) отменить заседание по генетике. Чуть позже выяснилось, что не сам Хрущёв звонил, а его помощник, и разговаривал не с самим Капицей, а с его помощником... В общем, обстановка накалялась. И тогда Петр Леонидович - не только великолепный актёр, но и режиссёр - набрал кремлевский номер Хрущёва и спросил у первого человека в государстве, почему он возражает против проведения «капичника». Никита Сергеевич не вспомнил, что слышал об этом семинаре и заверил Капицу, что «последние две недели» не упоминал его фамилию... Эту историю мне рассказывал сам Петр Леонидович, а потому нет необходимости пересказывать различные её «варианты», которые тогда будоражили Москву.
«Капичник» прошел спокойно. Докладчики рассказали о положении в биологии, и хотя они не затрагивали политических проблем, но всё было ясно - вызов брошен!
Вспоминает Н.В. Тимофеев-Ресовский: «Конференц-зал, широкий коридор и лестница, ведущие к нему, были заполнены до отказа. Сотрудники института, ошарашенные таким наплывом публики, их срочно радиофицировали. Не думаю, что столь громкий успех обязан особому таланту Игоря Евгеньевича и тем более моему. Просто научная общественность, прежде всего молодёжь, соскучилась по информации в этой области. Наше совместное выступление на «капичнике» действительно содействовало процессу восстановления биологии. Я уже указал, что основную роль в этом сыграли, к сожалению, не биологи, а физики и математики.
Представление Петром Леонидовичем Капицей заседания своего семинара генетическим темам и участие нашего крупнейшего теоретика Игоря Евгеньевича Тамма в нем сделали возможным, действенным и необратимым выход научной генетики на широкую дорогу... Игорь Евгеньевич в моей памяти сохранился в числе личностей, необычайно одарённых разнообразными способностями и темпераментом, но в равной степени больших учёных, таких, как Эйнштейн, Бор, Резерфорд, Дирак, Шредингер».
Губарев В.С., Прощание с XX веком. Судьба науки и учёных в России, «Наука/Интерпериодика», 1999 г., с. 282-285.
Популяризация пока нерешённых проблем по Г.С. Альтшуллеру.
