«… особенности новой культуры, все внутреннее напряжение её развития становятся предметом рефлексии на рубеже IV- V веков. Для нас вдвойне ценны те первые, пока ещё очень непоследовательные и робкие, попытки понять свою культуру, которые мы находим у самых «вдумчивых» её представителей, подобных, например, Викентию Леринскому или Августину.
Последний даёт своему читателю такой совет: «Что ты нашёл верным, того держись и приписывай это всеобщей церкви; что ложным - то отвергай и мне, как человеку, прости; что сомнительным - тому доверяй до тех пор, пока либо ум не подскажет, либо авторитет не предпишет,, что это нужно или отвергнуть, или счесть истинным, или всегда этому доверять» (Об истинной религии 10, 20).
Таково было «внутреннее» значение термина «отец церкви» как он сложился в недрах самой христианской традиции.
Лишь научная полемика XIX-XX веков внесла в него свои коррективы. Всё сказанное можно суммировать в следующих пунктах.
1. Авторитет отдельного «отца» тем выше, чем больше его личная святость, эрудиция, и уважение к нему со стороны церкви.
2. Особые доктринальные и учительские заслуги возводят «отца», с одобрения церкви в ранг «великих учителей».
3. Совокупный авторитет «отцов» («согласие») ограничивается сферой главнейших вопросов вероучения и не распространяется на области светских наук и искусств.
4. Ошибочные суждения отдельных «отцов» по частным вопросам не умаляют авторитета церкви как суммарного выражения «согласия отцов».
5. Все «отцы» не могут ошибаться в одном и том же вопросе вероучения.
6. Наконец, в понятии «отец церкви» христианская традиция впервые осознала и выразила одну из своих важнейших содержательных констант».
Столяров А.А., Патрология и патристика, М., «Канон+», 2001 г., с. 17-18.
Раннехристианские отцы церкви
