Детская мечта стать актёром Квентина Тарантино
«В каком-то смысле я его испортила, но в других отношениях была очень строга, - говорит Конни (мать Квентина - Прим. И.Л. Викентьева), - хотя и он был непростым ребёнком». С годами интерес Квентина к фильмам и телевидению рос, до тех пор пока Конни не была встревожена удивительно громогласными тирадами, доносящимися из его комнаты. «Я зову: «Квентин!», а он отвечает: «Это не я, мам, это Джи-Ай Джо», - вспоминает Конни о Тарантино, разыгрывавшем массу сценариев со своими игрушечными персонажами.
Однако, хотя Квентин и был талантливым ребёнком (коэффициент его интеллекта был 160), у него начались проблемы со школой. Он был настолько непоседливым и необузданным, что учителя предложили Конни давать ему успокоительные лекарства, но Конни воспротивилась. Квентин с легкостью мог проводить время вне школы, с почти религиозным рвением описывая и каталогизируя фильмы, которые посмотрел, но его внимание не распространялось на уроки.
Единственный предмет, которым он интересовался, была история - он явно считал её «классной». «Я ненавидел школу, - вспоминает Тарантино в интервью журналу «Вэнити фейр». - Школа меня угнетала. Я хотел быть актёром. Всё, в чём я не преуспеваю, мне не нравится. И я просто не мог сосредоточиться на школе. К примеру, я никогда не сёк в математике. Правописание - я никогда не сёк в правописании (все, кто близко общается с Тарантино, до сих пор поражаются, как чудовищно безграмотно он пишет). Я всегда любил читать и интересовался историей. История была как кино. Но многое из того, чему люди, как казалось, учились легко, мне давалось с трудом. До пятого класса я не умел кататься на велосипеде. Не умел плавать даже в старших классах. Я не понимал, как узнавать время, до шестого класса. Я мог назвать целые часы и половинки, но когда дело доходило до чего-нибудь. посложнее, бывал абсолютно сбит с толку... Я до сих пор не могу как следует сказать, сколько времени. И когда все говорят тебе, что ты тупой и не можешь сделать того, что все могут, ты начинаешь удивляться».
«Сила Квентина заключается в его умении писать, хотя в физическом смысле слова он этого делать не умеет, - говорит Роджер Эйвори, который стал его основным соавтором. - Квентин пишет, как слышит. Он абсолютный самоучка. Это немножко сбивает с толку». Конни вспоминает то время, когда целое лето пилила его за то, что он украл книжку в мягкой обложке из супермаркета (судя по всему, «Переключатель» Элмора Леонарда), хотя этот поступок вряд ли поднимает Тарантино до уровня юноши-бунтаря. Но со временем Тарантино научился направлять свои амбиции в то или иное русло.
«Я не могу вспомнить, когда не хотел быть актёром. Я хотел быть актёром с пяти лет. Я никогда не понимал подростков, спрашивающих что-нибудь вроде: что ты собираешься делать со своей жизнью? И пытаются это выяснить. Я знал, чем я буду заниматься, с первого класса. Я хотел стать актёром, вот почему я бросил школу и начал учиться актёрскому мастерству». Однако для этого были и другие аргументы. Тарантино уже тогда не нравилось то, что он учился в частной, платной христианской школе, поэтому он начал прогуливать. «Я могла бы отсылать его в школу каждый день, чтобы он целый день болтался на улице. Но я могла и позволить ему бросить школу. Мне казалось, что будет легче его контролировать, если разрешить ему оставаться дома», - заключает Конни.
Таким образом, в шестнадцать лет, с вынужденного согласия матери, Тарантино бросил школу с условием, что найдёт работу. («Я хотела, чтобы он понял, что жизнь без образования - не сплошной праздник».) Правда, предполагалось, что он возобновит учёбу и попытается пойти в колледж.
Тарантино, типично для себя, обрёл первое рабочее место в качестве билетёра в одном из кинозалов в Торренсе, где крутили порно.
«Однажды он разыграл и обманул свою мать, - смеется Конни. - Он спросил: «Можно я пойду работать билетёром в кинотеатр?» И я ответила: «Можно». Мне даже в голову не пришло спросить, что это за кинотеатр. Я и представить себе не могла, чтобы это был кинотеатр, где показывали порно: и вообразить нельзя, что туда могли взять на работу мальчишку. Я узнала об этом, когда нашла коробок из-под спичек, на котором было написано: «Игривая кошечка». Он всё ещё был подростком. Но он видел то, что он видел. Это был момент, когда птичка вылетела, из клетки». «Большинство подростков думают: «Классно, я в порнокинотеатре!» - говорит Тарантино. - Но мне не нравились порнофильмы. Мне нравилось настоящее кино, а не это - противное и дешёвое».
Где-то в это же время Тарантино начал посещать классы актёрского мастерства Джеймса Беста. Бест, Тарантино всегда готов это подчеркнуть, был звездой фильмов Сэма Фуллера «Запрещено» и «Шоковый коридор». Однако он был больше известен как Рос-коу Пи Колтрейн, шериф из телесериала «Короли риска». Философия Беста была проста. В городке, в котором актёр мог найти работу только на телевидении, нечего было даже пытаться учиться настоящему актёрскому мастерству или особенностям метода актёрского ремесла. Так как для того чтобы получить работу, нужно было лишь быстро пройти всевозможные пробы: всё мастерство заключалось в том, чтобы естественно держаться перед камерой. «Чтобы выполнить эту работу, нужно быть потрясающим актёром. Нужно быть естественным. Чертовски естественным. Если ты не потрясающий актёр - ты плохой актёр, а плохая игра - это полное дерьмо. […]
Лоусон (владелец пункта видеопроката - Прим. И.Л. Викентьева) помнит, как школьник, которого явно выгнали из старших классов, зашёл в магазин в 1983 году. Он просто горел от нетерпения, желая поговорить о кино. «Что ж, он оказался большим знатоком кино, - вспоминает Лоусон. - Мы заговорили о фильмах и начали обсуждать Брайана Де Пальму. Спустя четыре часа мы всё ещё говорили».
На следующий день Тарантино вернулся в магазин и завел беседу о Серджио Леоне. В итоге Лоусон предложил ему работу с условием, что он будет получать всего 4 доллара в час, и с разрешением выписывать столько видеокассет, сколько ему хочется, бесплатно. Как вспоминает Лоусон, Тарантино в основном одевался в чёрное. Кроме того, он ездил на «хонде», питался гамбургерами, запоем читал комиксы и детективы, нет, криминальное чтиво, любил Элвиса и Трёх Клоунов и, как говорят предания, был настолько рассеян в личных делах, что набрал штрафов на 7000 долларов за нарушение правил движения и парковки.
«Я попадал в тюрьму целых три раза только из-за превышения скорости, - сознается он. - Тебя останавливают, выписывают штраф, потом ещё и ещё... Я просто никогда их не оплачивал. У них накопилось этих штрафов за три года, однажды меня остановили и отправили в тюрьму. Они меня заграбастали - штраф был что-то около трёх тысяч долларов, а зарабатывал я что-то вроде двухсот долларов в неделю. Знаете, большинство людей, которые зарабатывают десять тысяч в год, уже побывали в тюрьме, потому что они не могут оплатить штраф. Только не женщины, потому что у них всегда самая большая страховка, даже если они зарабатывают только сто долларов в неделю, но мужчины - всегда».
«В то время, пока он был в тюрьме, он подслушал, как разговаривают друг с другом заключённые. Он записал все это на листке бумаги самым мелким почерком, какой только можно себе представить, - рассказывает Эйвори. - Так что большинство из того, что говорит Дрексл в «Настоящей любви», действительно родилось в настоящей тюрьме». Тюремный опыт есть и в «Бешеных псах»...
Джефф Доусон, Тарантино, М., «Вагриус», 1999 г., с.37-39 и 48-49.
