Религии
Религиозные воззрения, явно повлиявшие на культурный процесс…
Мистика и творчествоМистика и творчество
Порча соц. движенияПорча социального движения
X
Упадок государственной религии в Римской Империи
«Ко времени образования Римской империи культ греко-римских богов приходит в полный упадок: храмы пустеют, дары на жертвоприношения сокращаются, интеллигенция отвернулась от почитания Зевса (Юпитера), Аполлона, Афины Паллады (Минервы) и других старинных божеств; греческая мифология служит предметом насмешек, является материалом для книжек эротического содержания.
Образованная республика зачитывается сатирами на богов сирийца Лукиана Самосатского (125-185); в одном из его диалогов изображено, как Зевс, верховный бог, вызвав к себе на аудиенцию босого, в рваном плаще философа, сначала сердится на его непочтительные замечания, а потом позорно сдаётся в споре с нищим атеистом.
Императоры ввели новую государственную религию. Установлен был культ богини Ромы-Августы (Roma, по-латыни, женского рода), т.е. державного Рима; рядом с ней императоры ввели самих себя в сонм богов: умершему государю устраивали апофеоз, сожжение тела понималось как вознесение на небо; для поклонения живому государю (или, точнее, его «гению») сооружали в провинциях алтари, к которым были особые жрецы с титулами фламинов, иереев и архиереев; этому новому духовенству было поручено собирать народ на большие празднества, где приносились жертвы и курился фимиам в честь земных божеств, правивших миром.
Народ был вынужден идти на эти торжества, чтобы выразить свои верноподданические чувства, тем более, что праздники сопровождались подарками, выдачей продуктов и даровыми зрелищами. На монетах чеканилось изображение императора и надпись: «Спаситель мира».
Все эти обряды и символы оставались чисто внешними церемониями: разумеется, никто не посмел бы отрицать силу земных богов, тем более, что они были тут близко, грозные своим могуществом, но и ждать от них каких-либо благ не приходилось; все, кто жаждал утешения от горя, исцеления от телесных и душевных болезней, искали помощи в других религиях, у других, новых, неведомых богов. Отсюда успех религий, приходивших с Востока. Их появление было вместе с тем большой переменой в мировоззрении. Новизна восточных религий для греко-римского мира состояла главным образом в двух чертах:
1) Оттуда пришла вера в бессмертие человеческой личности, в продолжение жизни за гробом, в чудесное воскресение умерших. Влияние этой веры выражается в том, что обычай сожжения трупов всё более стал вытесняться погребением их в деревянных и каменных гробах, зарыванием в землю или сохранением в особых усыпльницах (у бедных - в коллективных катакомбах, т.е. подземных галлереях). Здесь мысль работает в том направлении, чтобы сохранить тело по возможности нетронутым гниением для будущей загробной жизни.
Наиболее успешно пропагандировали эту веру египетские жрецы, которые, вместе с культом Исиды, богини-Матери, привезли в Рим свои нетленные мумии и практику некромантии, т.е. заклинания умерших с показанием чуда гальванизации трупов (христианство потом обращает эту веру в догмат воскресения мёртвых, а египетскую практику принимает в виде почитания мощей святых и совершения чудес исцеления на их могилах).
2) Характерной новизной восточных религий было то, что они принесли, вместо многобожия и человекоподобия богов, идею единого Бога и возвышенное представление о верховном существе, свободном от человеческих страстей, но в то же время пекущемся о благе всего человечества и отдельных человеческих существ: такова сирийская религия почитания «непобедимого Солнца»; такова иудейская религия поклонения Яхве, ведущему избранный народ Израиля к мировому владычеству, таков маздеизм, персидская религия по учению Заратустры о воплощении доброго начала в Ахура-Мазде; таковы потом христианство и митраизм.
Во времена императоров династии Юлиев-Клавдиев (Тиберия, Кая, Клавдия, Нерона, 14-68) большой успех в империи имела иудейская религия: рассеянная по всему эллинистическому Востоку иудейская диаспора (колонии, главным образом в городах) усвоила себе греческий язык, применилась к греческим формам быта и, в свою очередь, приобрела множество прозелитов (новообращённых) своего религиозного учения среди египтян, сирийцев, аравитян, малоазийцев и греков. Иудейская пропаганда стала переходить в западную часть империи, проникла в самый Рим, даже в придворные круги: жена Нерона, Поппея Сабина, в завещании своём требовала погребения по иудейскому обряду. Однако дальнейшего распространения этой религии, - вообще, мирного сближения двух культур, иудейской и римской, произойти не могло. Они столкнулись на почве национально-политической.
Иудейский мир переживал в это время сильнейшее политическое возбуждение: в самых широких кругах распространилась вера в скорое появление Мессии, божественного героического I вождя, который возродит избранный народ Израиля и даст ему владычество над всеми остальными племенами света. Под знаком этой веры поднялось великое восстание иудейское (66-73), ознаменовавшееся катастрофой падения священного центра иудейства, Иерусалима, в 70 году. Римляне придавали большое значение этой победе: из сохранившихся до сих пор памятников императорского Рима обращает на себя внимание красивая триумфальная арка Тита, рельефы которой изображают римских солдат с трофеями иерусалимских храмовых святынь.
Об этих трагических событиях подробно и ярко рассказывает Иосиф Флавий, замечательный иудейский историк, перешедший из числа националистических вождей восстания на римскую службу, и это последний наш достоверный источник для изучения религиозных движений первых двух веков н.э. После его сочинения «Иудейская война» наступает провал вследствие исчезновения документальных исторических данных, гибели обширнейшей литературы - вплоть до появления во второй половине II века христианских книг, евангелий и посланий, составляющих священный сборник Нового Завета. Но это совершенно своеобразный исторический источник, дающий не подлинную, а выдуманную, искусственно построенную историю. Фактическую же конкретную историю целого столетия (75-175 гг. н.э.), которое и было как раз веком возникновения, или первой формации христианства, приходится восстанавливать по обрывочным данным, по догадкам и реконструкциям, вследствие чего можно дать только приблизительную картину движения религиозных сект, представляющих переход от иудейства к христианству.
Катастрофа Иерусалима обнаружила факт глубокого раскола в иудействе, подготовлявшегося в эпоху, предшествующую восстанию: от консервативной части нации, сохранявшей верность старинному закону Моисея, первого легендарного основателя религиозной общины «избранного народа» уже давно стали отделяться радикальные секты, которые относились отрицательно к внешнему культу, связанному с храмом, к торжественным обрядам и жертвоприношениям, к управляющей богатой храмовой казной иерархии, и замыкалась в общинах, где соблюдали только обычаи омовения «в текучей воде» и совместных трапез (в последующей христианской церкви обряды «крещения» и «причащения»). До восстания они были извстны под именами ессенов, назореев, терапевтов, зелотов (все эти названия означают «ревнителей», сторонников чистой, воздержной, «святой» жизни).
Их было сравнительно немного в Палестине, большая их масса находилась в диаспоре, в Египте, Сирии, Малой Азии.
Отдельные общины сносились друг с другом через посредство странствующих апостолов и пророков, которые передавала вести, письма и подарки, приносили материальную помощь бедным общинам от богатых, сообщали в устных проповедях тайное религиозное учение, исцеляли болезни заклинанием злых духов и внушением «духа святого» (рnеumа hagion).
Сторонясь от политики, защищаясь от преследования властей обетами смирения и прощения врагам («любите врагов своих, потому что тогда у вас и не будет врагов» - говорится в катехизисе под названием «Учения 12 апостолов»), сектанты верили по-своему в близкое пришествие Мессии, имя которого они переводили по-гречески Христос (что значит буквально «помазанный на царство»): по их убеждению, этот чудесный сверхъестественный вождь откроет на земле тысячелетнее царство райского блаженства, где найдут себе успокоение люди святой жизни, отрекшиеся от мирских страстей и вожделений…»
Виппер Р.Ю., История Средних веков, Киев, «АirLand», 1996 г., с. 28-31.
