«Время сложилось в мою пользу. Оттепель, пятидесятые-шестидесятые годы. Брожение умов.
Ко мне были очень благосклонны старшие. Причём совершенно разные поэты разных поколений. Щипачёев, Антокольский, Сельвинский - такие разные люди. И все они неожиданно сошлись на симпатии и внимании ко мне. А я, находясь во власти то ли юной гордыни, то ли какого-то неосознанного стремления отстоять свою душевную суверенность, порой даже не перезванивала им. Никогда не искала с ними встреч, никогда ни о чём не просила. Да, меня приняли с восторгом, но продолжалось это недолго. Потому что во взрослой жизни, во взрослой литературе уже шли иные процессы.
Я ещё училась в Литературном институте, когда началась травля Пастернака. На наших глазах шло истребление поэта. Это была, разумеется, причинённая болезнь, причинённая смерть. Тогда я убедилась, что роковая болезнь может быть причинена, что душа ещё в состоянии выдержать, выстоять, но плоть подводит, не справляется.
Думаю, так же было и с Твардовским. Кажется, совершенно другой случай, но, когда началась угрюмая и очень болезненная для него эпопея с «Новым миром», он её не вынес. Александр Трифонович ко мне тоже был очень милостив, хотя литературно я не соответствовала его воззрениям, но человечески он мне симпатизировал. Я много с ним общалась и видела, как из крупного, прочного ещё человека он превращался в уязвимую хрупкость.
Он кратко болел и умер. Так что я рано поняла: борьба за собственную духовную суверенность - борьба не на жизнь, а на смерть. Это тоже дуэль своего рода, но на очень неравных условиях. Без секунданта, без соблюдения всяких правил. Все против одного. И какая-то поддержка малых сил, которой явно недостаточно. Для меня это был не умственный вывод, а, повторяю, совершенная невозможность, например, подписать какое-нибудь общее обличительное письмо».
Николаевич С., Голос Беллы, в Сб.: «Сноб». 30 лучших очерков 2008-2011 / Составитель С. Николаевич, М., «Астрель», 2011 г., с. 498-499.