Дифференциация систем
Разделение в процессе эволюции исходной и однородной систем на две или более разнородных…
ИсторияИсторические модели
Динамические моделиРазличные динамические модели
X
Модели скачков в альтернативной истории по Д.Э. Харитоновичу
Известна расхожая фраза: «История не знает сослагательного наклонения…». Излагаемый ниже подход говорит о том, что бифуркации / скачки принципиально могут быть различного качественного уровня:
«…многообещающий подход: попытка определения уровня бифуркаций. [...] И здесь надо рассмотреть некоторые уровни названных выше бифуркаций.
Самый примитивный, постоянно встречающийся, который я назвал бы «что тот солдат, что этот».
Ну, не выучил бы Никола Леклерк Гиза, так был бы на его месте маршал де Сент-Андре или герцог Монморанси. Потому что наличествовал набор людей, готовых и имевших возможность возглавить католиков в религиозных войнах, целый список таких людей, а не один исторический персонаж. Можно взять другой вариант бифуркации, покоящийся на принципе «в конечном счёте - всё едино». Действительно, не преставься, не упокойся в Бозе государыня Елисавет Петровна, не взойди на престол именно в 1762 г. император Пётр Федорович, страстный поклонник Фридриха II Прусского, не выйди Россия из коалиции, противостоявшей Англии и Пруссии, глядишь, Семилетняя война разрешилась бы иначе. А в этом случае не возникло бы такой огромной Британской Северной Америки, тринадцать колоний были бы окружены со всех сторон, французскими Канадой и Луизианой. Отсюда - невозможность Американской революции в том виде, в котором она осуществилась. Предположим - ну и что? В конце концов, Канада стала фактически независимой безо всяких могучих потрясений, а многие в Квебеке готовы сегодня вернуться к ситуации до 1763 г., к независимому Квебеку и т.д. А значит, так или иначе мы в нашей альтернативной истории приходим практически к тому же результату, что и в истории реальной.
И, наконец, некий третий уровень, хотя разговор о трёх уровнях более чем условен.
Где-то между Марафоном и Саламином по всем законам огромная империя должна была сокрушить рыхлый союз враждебных друг другу крохотных полисов. Что и произошло три столетия спустя, но произошло это уже после (а не до) расцвета античной цивилизации. Далее, вполне реалистичен вариант, при котором царь Македоний Александр, находясь на службе у персидского царя царей (в реальной истории Македония до греко-персидских войн входила в орбиту влияния державы Ахеменидов), осуществляет свой план похода на Запад (Александр носился с этими идеями, это реальный факт). Тогда вместо Римской империи Европа оказалась бы подвластной империи Персидской. Из этого не следует, что мы до сих пор жили бы между шахиншахами и лидерами исламской революции, одна империя рухнула, рухнула бы и другая. Но синтез средневековой цивилизации - это был бы другой синтез, германских и иных, не античных традиций, и каким был бы наш мир, сказать в этом случае чрезвычайно трудно. И последнее. Ну, хорошо, мы создали некую систему понятий - что мы с этим собираемся делать? Можно, конечно, написать, как немцы из анекдота, шеститомное краткое введение в общую теорию слона. Можно, чем сейчас особенно увлекаются, методологически нащупать, определить эту самую точку бифуркации, здесь, пожалуй, действительно самые интересные наработки. То есть, мы выбираем некое событие, которое нам кажется наиболее значимым и его принимаем за точку бифуркации. Но есть и ещё кое-что самое, по-моему, существенное.
Говоря об одном из уровней бифуркации, я предположил, что при определённых условиях альтернативные потоки возвращаются в то же русло, так что в конечном счёте результат оказывается тем же самым. Верно но для кого от тот же самый? Для государств, для цивилизаций. А для отдельных людей? В любом из указанных потоков судьба человека может стать совершенно иной, нежели в осуществившейся реальности. Кто-то погибнет, кто-то не родится, кто-то проживет свою жизнь совершенно иначе. Я имею в виду не только так называемые исторические личности, но личности самые простые, обыкновенные, не попавшие ни в учебники, ни даже в хроники. Так что вопрос альтернативности истории напрямую затрагивает вопрос альтернативности человеческих судеб. Я понимаю, что начал выходить за рамки строгой науки, апеллируя к морали. Однако любая гуманитарная наука, хотим мы этого или не хотим, несёт определённый нравственный заряд. Если история безальтернативна, если она напоминает железнодорожную колею или подконвойную процессию («шаг влево, шаг вправо - считается побег, охрана стреляет без предупреждения»), то напрочь исчезает ответственность человека перед будущим, притом не столько его и его близких личным будущим (альтернативность в частной жизни вроде бы никто не отрицает), сколько перед будущим того мира, в котором он живёт.
«Люди не делают историю, это история делает их», - настаивал Фернан Бродель. В его словах есть доля правды, но только доля. Если мы признаём возможность существования «истории в сослагательном наклонении», то мы признаём и то, что развитие исторического процесса зависит от нас, притом не только от всех нас, не только от некоторых из нас, но и от каждого из нас».
Харитонович Д.Э., Методология и нравственный смысл альтернативной истории, в Сб.: Одиссей. Человек в истории. 2000, М., «Наука», 2000 г., с. 51-52.
