Театр, кино и ТВ
Отдельные творческие решения в кино и на телевидении
Юмор, пародия, сатираЮмор, пародия, сатира
X
Гениальный текст / сценарий по В.А. Шендеровичу
«Откуда подпитывается энергией этот плотный человек, я не знаю, но выделяет он её круглосуточно. Если, придя в студию «Дикси», вы не заставали Левина (один из режиссёр-постановщик телепрограммы «Куклы» - Прим. И.Л. Викентьева), колотящим по клавиатуре компьютера, это значило, что он где-то снимает, или монтирует снятое, или только что уехал, или вот-вот будет.
Ближе к ночи легче всего было накрыть Левина в хорошей компании (со мной) в каком-нибудь проверенном ресторане: Саша - гурман, и чем попало организм тревожить не будет. Кстати, Лев Толстой угадал с фамилией для своего положительного героя: наш Левин - вегетарианец. Впрочем, на меня его вегетарианство не распространялось: в процессе совместной работы я был убит и съеден неоднократно.
Перед ритуальным убийством Шендеровича Левин, как правило, кричал. Текст крика был несложен - и за два года я успел выучить его наизусть.
- Это полная херня! Полная херня! Аб-со-лютная! Я не буду этого ставить! У меня одна жизнь, и я не у хочу тратить её на пол-ную хер-ню! - Вполне кондиционный сценарий, - хладнокровно отвечал я, ища, чем бы ударить Левина по голове.
- Полная херня!
Минут за десять мне удавалось залить это пламя, и от крика Левин переходил к анализу, из которого следовало: сюжет не простроен, характеры не развиты, парадокс отсутствует, шутки старые, всё банально, сценария нет, а за слово «кондиционный» я буду мучиться в сере и дыму. Поскольку все тяжёлые предметы из левинского кабинета были предусмотрительно убраны, мне оставалось только забрать сценарий и увезти его на переделку. Переделав текст до полной неузнаваемости, я снова привозил его в «Дикси».
Это гораздо лучше, говорил Левин, но всё равно херня. И смеялся. Ободрённый похвалой, я переставлял местами две-три реплики и менял шрифт.
Левин брал листки и начинал трястись от хохота. Он утирал слёзы, созывал в кабинет сотрудников, читал им вслух мои среднего качества репризы и предлагал всем прикоснуться ко мне, пока я живой, потому что перед ними - классик и гений, а Гоголь - это так, детский лепет... Путь от полной херни до гениальности я проходил в среднем дня за полтора. Гоголь не Гоголь, но так быстро в русской литературе не прогрессировал ещё никто...
Потом Левин вёз меня ужинать. Не знаю, что чувствовал Гоголь. Я чувствовал себя цирковой обезьяной, честно заработавшей свой банан».
Шендерович В.А., Здесь было НТВ и другие истории, М., «Захаров», 2002 г., с. 68-70.
