Царь «…через Бенкендорфа обратился к Пушкину с предложением заняться «предметами о воспитании юношества». Пушкин отнёсся к делу с серьёзностью недостаточною. Лишь после второго письма Бенкендорфа он наскоро набросал Записку, содержания чрезвычайно общего и неопределённого. […] … Пушкин заключает: «Скажем более: одно просвещение в состоянии удержать новые безумства, новые общественные бедствия». Но ведь весь вопрос для правительства, желавшего держать в своих руках всё водительство просвещением, в том и состоял, чтобы найти идеи, которыми можно было оправдать и направить руководительство. На этот вопрос ответа нет. Ибо предложение Пушкина сделать воспитание всецело государственным и «представить чины целию и достоянием просвещения» не может считаться ответом. Чины, как цель просвещения, были в духе русского общества, - это сам Пушкин подчёркивает: «Чины сделались страстию русского народа», - но это - психологическая характеристика, а не обосновывающая возможную политику идея».
Шпет Г.Г., Очерк развития русской философии, в Сб.: Введенский А.И., Лосев А.Ф., Радлов Э.Л., Шпет Г.Г., Очерки истории русской философии, Свердловск, «Урал», 1991 г., с. 461-464.
Категория «Условия и история развития России» портала VIKENT.RU.