Полноценная жизнь, как преодоление невозможного по Томасу Карлейлю
«Жизнь всякого человека можно сравнить с рекой, начальное образование которой ясно для всех. Дальнейший же бег её и её назначение, когда она змеей извивается по широким плоскостям, один только Всевидящий может отличить. Сольётся ли она с соседними реками, увеличивая собою их объем, или примет их в себя? Останется ли она безымянной речкой, своими мелкими водами вместе с миллионами других речек и рек будет ли она питать какую-нибудь мировую реку? Или из нее образуется новый Дунай или Рейн, и потоки вод её явятся вечной пограничной линией на земном шаре, оплотом и водным путем для целых государств и материков? Мы этого не знаем, нам известно лишь одно: что путь ей лежит в Великий Океан, и что воды её, хотя бы их было не более горсточки, существуют и не могут быть уничтожены, не могут быть и надолго задержаны.
[...]
Нельзя назвать удачным слово «невозможно». От тех, кто часто его употребляет, нельзя ожидать ничего хорошего.
Ты жалуешься: «Лев стоит на дороге?» Ленивец, так убей его. Дорога должна быть пройдена. На поприще искусства, практической жизни многочисленные критики доказывают, что отныне, собственно, все дальнейшее невозможно. Что мы раз навсегда вступили в предел постоянных общих мест и должны с этим примириться. Пусть эти критики продолжают доказывать своё, это уж их манера такая.
Что за беда? Уже когда было доказано, что стихотворное искусство невозможно, тогда появился Бёрнс, появился Гёте. Будничная, серая жизнь казалась единственной отныне возможной - появился Наполеон и завоевал весь мир. Точным вычислением течений было установлено, что пароходам никогда не удастся проехать кратчайшим путем из Ирландии в Ньюфаундленд: двигательная сила, сила сопротивления, максимум здесь, минимум там, - законы природы и геометрические доказательства. Что могло тут произойти? И тем не менее «Great Western» (Первый колёсный пароход, который пересёк Атлантику в 1838 году – Прим. И.Л. Викентьева) осветил якори в Бристольской гавани и, смело проехав через Гудзонову пучину, бросил якорь в Нью-Йорке прежде, чем чернила наших рукописей успели высохнуть. «Невозможно?» - воскликнул Мирабо, отвечая своему секретарю: «Nemedites jamais се bete de mot». («Никогда не говорите мне этого глупого слова»)».
Томас Карлейль, Этика жизни, СПб, «Знамение», 1999 г., с. 15-16 и 141-143.
Качества настоящей творческой личности по Г.С. Альтшуллеру
