Английский математик Годфри Харди и немецкий врач Вильгельм Вейнберг независимо друг от друга и почти одновременно в 1908 году открыли закон генетической устойчивости популяций, который получил название «Закон Харди - Вейнберга».
Формулировка закона такова: «В отсутствие избирательности при скрещиваниях частота данного гена в популяции из поколения в поколение будет постоянной».
Если бы талант был обусловлен только биологически (генетически), то в соответствии с законом Харди-Вейнберга количество талантов на миллион жителей должно бы быть постоянным. Почему же в одну эпоху творили целые созвездия талантливых музыкантов, в другую - художников, в третью - физиков? Очевидно, огромное значение имеет социальный престиж профессии, который служит выражением потребностей общества».
Лук А.Н., Психология творчества, М., «Наука», 1978 г., с. 51-52.
«Откуда же берётся уверенность в призвании? Есть, конечно, люди (и их, как правило, немного) с отчётливой склонностью к музыке, математике, языкам.
Гораздо больше просто способных, которые с равным успехом занимались бы и биологией, и медициной, и физикой. Вот здесь-то вступает в силу социальный престиж профессии, то уважение, которое оказывает ей общественное мнение, печать.
И молодому человеку - сознательно и подсознательно - начинает казаться, что полупроводники, лазеры или космические ракеты это и есть то, для чего он рождён. Если бы общество оценивало другую профессию столь же высоко, как профессию физика, то значительная часть тех, кто сегодня ещё рвется на физические факультеты, устремилась бы в другие учебные заведения. И была бы уверена, что там её призвание.
В прошлом веке, когда Луи Пастер и Роберт Кох делали свои знаменитые открытия, престиж биологических наук был очень высок. Эти науки привлекали к себе наиболее одарённых молодых людей. Не исключено, что сегодняшнее развитие генетики и биохимии вновь привлечёт множество способных людей на биологические факультеты, и они будут искренне считать, что рождены для занятий биологией. Видимо, призвание - это понятие больше социальное, чем биологическое, и формируется оно из врождённых задатков психики, условий воспитания и потребностей общества. Влияние общественного климата проявляется по-разному.
С давних пор огромное значение придавалось хорошей научной школе. Не случайно такие корифеи, как Вирхов, Вундт, Гельмгольц и Дюбуа-Реймон, начинали свой научный путь под руководством Иоганнеса Мюллера. Из лаборатории Э. Резерфорда вышла плеяда нобелевских лауреатов. Многие крупнейшие отечественные физики - ученики академика А. Ф. Иоффе.
Едва ли эти патриархи науки отбирали наиспособнейших студентов. Скорее они умели индуцировать, пробуждать в учениках самостоятельность и талант. Благодарные ученики пытаются восстановить, какими приемами достигалось пробуждение талантов. «Чуткость ко всему новому», «гениальная интуиция», «нетерпимость к эпигонству», «поощрение самобытности» - смысл выражений такого типа остаётся все же нераскрытым.
Какими качествами обладают основоположники блестящих научных школ - пока не ясно, и проблема создания творческого климата остаётся одной из самых насущных. Например, весьма своеобразен был стиль работы в группе М. Дельбрюка, изучавшей бактериофаг и нуклеиновые кислоты. Дельбрюк не поощрял стремления к высокой строгости и точности, считая, что «умеренная небрежность» увеличивает шансы на получение интересных результатов. Девизом группы было: «Поменьше публиковать статей, но зато каждая статья должна быть высшего качества».
Лидер группы отдавал предпочтение теоретической мысли перед экспериментом и требовал от коллег один-два дня в неделю посвящать размышлениям, не связанным непосредственно с экспериментальной работой. Все сотрудники обязаны были проявлять бескомпромиссность и беспощадность на семинарах и вообще при оценке выдвигаемых идей. Частые выезды на лоно природы (не только в воскресенье, но и в рабочие дни) способствовали обсуждению проблем в максимально непринуждённой обстановке.
Если судить по результатам, такой стиль работы оказался весьма эффективным».
Лук А.Н., Творчество, журнал «Наука и жизнь», 1973 г., N 1, с.