Построение научных моделей
Построение научных моделей
Эффекты, связанные с творчествомРазличные эффекты, связанные с творческой деятельностью…
X
Выдающиеся личности в науке по Грегори Бейтсону
Грегори Бейтсон публикует книгу: Разум и природа: неизбежное единство / Mind and Nature: a necessary unity, где вводит две классификации научных моделей:
- Дивергентные последовательности - идут в сторону увеличения разнообразия и поэтому плохо предсказуемы человеком-наблюдателем;
- Конвергентные последовательности - идут в сторону уменьшения разнообразия и поэтому могут быть предсказуемы человеком-наблюдателем.
Отталкиваясь от естественнонаучных аналогий, Грегори Бейтсон переходит к вопросу о «значении выдающейся личности в истории»:
«Если мы нагреваем чистую жидкость (скажем, чистую дистиллированную воду) в чистом, гладком стакане, в какой точке возникнет первый пузырёк пара? При какой температуре? И в какой момент? На эти вопросы не существует ответа, если только на внутренней поверхности стакана нет маленькой шероховатости или в жидкости нет частички пыли. Если такого зародыша для начала изменения нет, прогнозы невозможны. А поскольку мы не можем сказать, где начнутся изменения, мы также не можем сказать, когда они начнутся. Следовательно, мы не можем сказать, при какой температуре начнется кипение. Если эксперимент серьёзно подготовить, т. е. если вода будет очень чистой, а стакан будет очень гладким, возникнет перегревание. В конце концов вода закипит, поскольку рано или поздно найдётся различие, которое сможет послужить зародышем изменения. Перегретая жидкость «найдёт» эту отличающуюся точку и некоторое время будет взрывообразно кипеть, пока температура не снизится до нормальной точки кипения, соответствующей барометрическому давлению окружающей среды. То же верно и для замерзания жидкости или выпадения кристаллов в перенасыщенном растворе. Зародышем, нужным для начала процесса, т. е. отличающейся точкой, в случае перенасыщенного раствора может стать, например, микроскопический кристаллик.
В этой книге я буду постоянно обращать внимание на существование глубокой пропасти между утверждениями, относящимися к идентифицированному индивидууму, и утверждениями, относящимися к классу. Такие утверждения имеют различный логический тип, и предсказания одного на основании другого всегда шатки. Утверждение «жидкость кипит» имеет другой логический тип, нежели утверждение «эта молекула переместится первой».Этот вопрос весьма важен для исторической науки, для философии, стоящей за теорией эволюции, и в целом для понимания мира, в котором мы живём.
По вопросу истории марксистская философия утверждает, что великие люди, послужившие историческим зародышем для глубоких общественных изменений или открытий, в известном смысле нерелевантны для тех изменений, кристаллизацию которых они вызвали. В этом с марксистами согласен и граф Толстой.
Например, утверждается, что в 1859 г. западный мир был готов и созрел (возможно, перезрел) для создания и принятия теории эволюции, отражающей и оправдывающей этику Промышленной революции. С этой точки зрения сам Чарльз Дарвин выглядит как несущественный персонаж. Если бы он не выдвинул свою теорию, в течение ближайших пяти лет подобную теорию выдвинул бы кто-то другой. И действительно, параллелизм между теорией Альфреда Рассела Уоллеса (Wallace) и теорией Дарвина на первый взгляд как будто поддерживает такую точку зрения.
Если я их правильно понимаю, марксисты утверждают, что слабейшего звена не может не быть; тем самым под давлением определённых общественных сил или напряжений некоторый индивидуум начнёт изменение первым, но при этом не важно, кто именно это будет.
Однако, несомненно, имеет значение, кто начинает изменение. Если бы это был не Дарвин, а Уоллес, у нас сегодня была бы совсем другая теория эволюции. Всё кибернетическое движение могло бы начаться на 100 лет раньше в результате сравнения Уоллесом паровой машины с регулятором и процесса естественного отбора. Или, возможно, большой теоретический прогресс мог бы иметь место во Франции как развитие идей Клода Бернара, который во второй половине XIX века открыл то, что позднее получило название гомеостаза тела. Он обнаружил, что milieu interne - внутренняя среда - уравновешена и способна к самокоррекции.
Я утверждаю, что разговоры о том, что не имеет значения, какой именно индивидуум послужил зародышем для изменения, - это просто чушь. Как раз это и делает будущую историю непредсказуемой. Ошибка марксистов - это просто грубая ошибка логической типизации, путаница между индивидуумом и классом».
Грегори Бейтсон, Разум и природа: неизбежное единство, М., «Урсс», 2007 г., с. 54-56.
