Термин введён Д.Б. Богоявленской и понимается как продолжение мыслительной деятельности личности за пределами заданной ей и уже решённой ею задачи, причём это продолжение не обусловлено ни практическими нуждами личности, ни внешней оценкой работы.
Данный признак может использоваться как критерий оценки творческого потенциала личности.
В своих работах Д.Б. Богоявленская выделяет три качественных уровня интеллектуальной инициативы.
Первый уровень – стимульно–продуктивный, когда человек достигает решения при самом добросовестном использовании найденного способа / решения.
Второй уровень – эвристический. На этом уровне человек проявляет в той или иной степени интеллектуальную инициативность, не стимулированную ни внешними факторами, ни субъективной оценкой неудовлетворительности результатов деятельности. Имея достаточно надёжный способ решения, человек продолжает анализировать состав и структуру своей деятельности, сопоставляет между собой отдельные задачи. Что приводит его к открытию новых, оригинальных, внешне более остроумных способов решения.
Третий, высший уровень интеллектуальной инициативности – креативный, в котором обнаруженная субъектом эмпирическая закономерность становится для него не эвристикой, не просто приёмом решения, а самостоятельной проблемой, ради изучения которой он готов прекратить предложенную извне деятельность, начав другую, мотивированную уже изнутри, без внешней стимуляции для поиска наиболее совершенных и обобщённых способов решения.
ПРИМЕР. «В 1695 году, когда Иоганну Себастиану не было ещё десяти лет, его отец скончался. Мать умерла ещё раньше. Оставшись сиротой, Бах вынужден был искать приют у своего старшего брата Иоганна Кристофа, который был органистом в Ордруфе. У него он получил первые уроки игры на клавире. Склонность и способности к музыке были, по-видимому, у Баха в то время очень большими, так как он настолько овладел пьесами, которые брат давал ему для разучивания, что стремился заполучить более трудные сочинения. Наиболее известными клавирными композиторами того времени были Фробергер, Фишер, Иоганн Касиар Керль, Пахельбель, Букстехуде, Брунс, Бем и другие. Мальчик заметил, что у брата есть сборник, в котором были записаны многие сочинения названных композиторов, и не раз просил того дать ему эти ноты. Однако он всегда получал отказ. Из-за этого желание его иметь все возрастало, так что он в конце концов решил овладеть им каким-либо тайным способом. Так как тетрадь хранилась в шкафу с незастеклёнными решётчатыми дверцами, а его руки были ещё настолько малы, что он мог просунуть их сквозь решетку, свернуть в трубочку тетрадь, которая была в бумажном переплете, и вытащить её из шкафа, то он, не долго раздумывая, решил воспользоваться благоприятными обстоятельствами. Но так как у него не было свечи, то он мог переписывать ноты лишь в лунные ночи, и прошло целых шесть месяцев, прежде чем его трудная работа была закончена. Когда же он, наконец, мог твердо считать, что сокровище находится в его руках, и хотел начать тайком играть, брат всё обнаружил и без всякой жалости отобрал у него ноты, добытые с таким трудом. Получить назад эти ноты мальчику удалось лишь после смерти брата, которая последовала спустя некоторое время».
Иоганн Форкель, О жизни, искусстве и о произведениях Иоганна Себастиана Баха. М., 1974 г., с.14-15.
ПРИМЕР. «Огромная любовь Баха к органу не исключала его постоянного творческого интереса и к другим инструментам. Особое место среди них занимает клавир. Если в органном творчестве композитор выступает завершителем богатейшей традиции, то в клавирной музыке он прокладывает новые пути. Бах один из первых по-настоящему оценил потенциальные возможности этого инструмента, его универсальность; он наметил пути развития фортепианной музыки в XVIII и XIX веках. В своей работе Бах ориентировался на разные типы существовавших в его время инструментов. Он писал для сильного и звонкого клавесина с несколькими мануалами (рядами клавиатуры. - Прим. И.Л. Викентьева) и для небольшого клавикорда с менее яркой, но певучей звучностью. Ни один из них не удовлетворял Баха полностью, как не удовлетворяло его и только что появившееся и ещё очень несовершенное молоточковое фортепиано. Его художественные замыслы требовали иных средств. Многие баховские сочинения не «вмещаются» в современный ему клавир, они кажутся написанными для инструмента, которого ещё нет, но появление которого композитор безошибочно предчувствует. Всем своим творчеством он как бы подсказывает пути развития и усовершенствования самого инструмента».
Гивенталь И.А., Гингольд Л.Д.,. Музыкальная литература. Г.Ф. Гендель, И.С. Бах. М., «Музыка», 1976 г., с. 151-152.
