Окружение ТЛ как Внешние обстоятельства
Окружение ТЛ как Внешние обстоятельства
Независимая цель личностиНезависимая цель личности, как прообраз Достойной цели
X
Отказ от карьеры, ради поэзии – случай Овидия
«Император благоволил к всадникам, им был установлен имущественный ценз в 400 тысяч сестерциев, были восстановлены и старинные смотры-парады, в которых участвовали всадники (члены сословия, второго по значению после сенаторского), достигшие 35 лет. Они не только проходили перед императором со своими конями в торжественном марше - от них требовали отчёта в образе жизни.
Сословие, на которое опирался Август, должно было отвечать тем нравственным нормам, которые усиленно насаждались правителем.
Как всадник, Овидий мог бы сделать блистательную политическую карьеру, но после первых же шагов в этом направлении решительно от неё отказался, всецело посвятив себя служению музам.
Нравилось с юности мне служенье высоким искусствам,
Тайно Муза влекла к ей посвященным трудам.
Часто отец говорил: «К чему занятья пустые,
Ведь состоянья скопить сам Меонид (Гомер - Прим. И.Л. Викентьева) не сумел».
Я подчинялся отцу и, весь Геликон забивая,
Стих отбросив, писать прозой хотел, кай и все,
Но против воли моей слагалась речь моя в стопы,
Все, что пытался писать, в стих превращалось тотчас.
Тристии IV, 10
Поэт «милостью богов», он был талантливым импровизатором, стихи буквально «лились» из его уст, и за эту лёгкость и непринужденность творчества он был признан уже современниками своего рода «гением поэзии», «любимцем муз». […]
Отец Овидия, решив дать сыновьям серьёзное образование, необходимое государственным деятелям, отправил их в Рим; здесь, в декламационной школе, они постепенно забывали о нравах, царивших в первоначальных грамматических школах, о которых, однако, поэт иногда впоследствии вспоминал. Здесь обучали писать на деревянных дощечках, покрытых с одной стороны воском. Писали «стилем» - металлической или костяной палочкой, заострённой с одного конца и сплющенной с другого, которым можно было стирать написанное. Учителя нередко, наказывая нерадивых, больно били их по пальцам этой палочкой. […]
Но чтобы быть «свободным художником» и всецело посвятить себя искусству, потребовались усилия. Отец настаивал на государственной карьере, и сын вынужден был подниматься по лесенке должностей, но после двух низших ступеней категорически отказался идти выше:
Путь открывался в сенат, но тогу с каймою сменил я.
Нет, не по силам мне был тяжкий сенаторский труд.
Слаб я был телом.
Мой ум трудов чуждался тяжёлых,
Я не лелеял в душе честолюбивых надежд.
К мирным досугам меня аонийские сёстры (Музы - Прим. И.Л. Викентьева) манили.
Быть их питомцем я сам с детства стремился душой.
Тристии IV, 10
В известной степени это был симптом времени. При Августе катастрофически возрос индифферентизм к государственной карьере и политической деятельности, сенаторы манкировали своими обязанностями, и с трудом находились кандидаты для замещения магистратур. Процветала частная жизнь, просвещённый досуг (otium), времяпрепровождение на изысканных виллах, в своих библиотеках и в роскошных садах.
Независимая интеллектуальная деятельность возвышала, приобщала к богам, придавала жизни значительность и высокую содержательность. Гораций прославил в своих одах бескорыстное служение музам, и Овидий пошёл по его стопам.
Он обзавёлся виллой, библиотекой, живописным садом, где сам ухаживал за фруктовыми деревьями, как бог Вертумн, возлюбленный богини плодов Помоны, воспетый им в «Метаморфозах».
В Риме ещё существовала тогда «коллегия поэтов», объединявшая их, возникшая ещё во II в. до н.э. Здесь почитались Минерва и Дионис, к последнему с трогательными мольбами обращается как к защитнику поэтов изгнанный Овидий.
Он был, по-видимому, одним из виднейших членов этой коллегии и не раз выступал на собраниях с рецитациями (чтением вслух) своих новых стихотворений. Близок был он и к кружку М. Валерия Мессалы Корвина, республиканца, сражавшегося при Филиппах на стороне Брута и Кассия, позднее примкнувшего к Антонию, а под конец - к Октавиану.
Но держался этот аристократ осторожно и, отойдя от политики, занялся
буколической (пастушеской) поэзией на греческом языке. Его окружала фрондирующая молодёжь, к которой принадлежал и юный Назон.
Овидий стал преданным другом семьи и до конца жизни сохранил тёплые отношения с сыновьями Мессалы, особенно с младшим - М. Аврелием Коттой Максимом, которому писал из изгнания нежнейшие послания.
Когда поэт впервые выступил со своими стихотворениями, ему было около 18 лет («я только начал брить бороду»), и любовные элегии сразу же прославили его».
Вулих Н.В., Овидий, М., «Молодая гвардия»; «Соратник», 1996 г., с.10-11 и 19-21.
