«Гальтон искал как раз различия, а не однородность, -
ему нужна была Клеопатра, а не среднестатистическая женщина»
П. Бернстайн, Против богов: укрощение риска,
М., «Олимп-Бизнес», 2006 г., с.182.
Полемизируя с выводами, сделанными Альфонсом Декандолем о значимости внешней среды для формирования учёных, Фрэнсис Гальтон формулирует:
«Повторю всё изложенное вкратце. Я пытался доказать в применении к выдающимся литературным и художественным известностям, что:
1) люди, одарённые высокими дарованиями […], легко возвышаются, преодолевая все препятствия, представляемые низким общественным положением;
2) страны, в которых такого рода препятствий менее, чем в Англии, дают гораздо большую пропорцию людей образованных, но не таких людей, которых я называю выдающимися;
3) люди, поддерживаемые общественными преимуществами, не могут сделаться людьми выдающимися, если они в то же время не обладают высокими природными дарованиями.
К этому небесполезно будет присовокупить несколько дополнительных замечаний о незначительном влиянии хорошего воспитания на умы высшего разряда. Юноша, обладающий дарованиями степеней F и G (то есть, высокого уровня – Прим. И.Л. Викентьева), почти совершенно независим от обыкновенного школьного воспитания. Ему не нужен учитель, который постоянно сидел бы над ним, объясняя ему трудности и подбирая подходящие для него уроки. Он, напротив, сам воспринимает знание всеми порами своего существа. Он научается из намёков, схваченных на лету, с быстротою и основательностью, для других непостижимыми. В деле умственной пищи он является всеядным, поглощая гораздо более потребного количества, но при этом выделяя всегда небольшой процент питательного материала, что в общей сложности составляет громадный запас. Лучшее, что может сделать учитель для такого мальчика, - это предоставить его самому себе, давая ему лишь там и сям некоторые указания и удерживая его от бесполезных стремлений.
Мы должны считать только простой случайностью то, что человек с самой молодости попадает в ту профессию, к которой он имеет призвание. Ниже, из моих кратких биографических заметок, читатель увидит, что самые знаменитые люди нередко бросали то жизненное поприще, которое было назначено им их родителями, и, несмотря ни на какие жертвы, следовали неодолимому внушению своей собственной природы: словом, они сами воспитывали себя. Д'Аламбер представляет поразительный пример такой самостоятельности.
Он был найдёнышем (впоследствии оказалось, что относительно даровитости он был хорошего происхождения) и отдан на вскормление жене бедного стекольщика. Неодолимое влечение ребенка к высшим наукам не уступало ни насмешникам, ни убеждениям женщины, заменившей ему мать, ни поддразниваниям школьных товарищей, ни охлаждающим внушениям учителя, который был не способен оценить его, ни даже горькому разочарованию, которое он испытывал не раз, узнавая, что идеи, выработанные им вполне самостоятельно, вовсе не новы и были гораздо ранее открыты другими.
Без сомнения, мы должны ожидать, что мальчик такого рода вынесет десять, а может быть, и более лет, по-видимому, безнадёжной борьбы, но равным образом мы должны ожидать, что в конечном результате он достигнет своей цели. И действительно, Д'Аламбер добился успеха, сделавшись двадцати четырёх лет от роду знаменитостью первого разряда. Читателю нужно только перелистать страницы моей книги, чтобы найти множество других примеров такого возвышения из темного положения, несмотря на величайшие препятствия в ранней молодости».
Френсис Гальтон, Наследственность таланта: законы и последствия, М., «Мысль», 1996 г., с. 38-39.
