Значение и последствия деятельности Мартина Лютера в Европе

«Сознавал ли он, что губит Католический Интернационал европейских народов, основанный девятью веками раньше папой Григорием I?

Вероятно, сознавал - но не видел беды в разрушении того, что отжило свой век. «Мы наш, мы новый мир построим!» - таков был мотив всей жизни Лютера.

Бесспорно, эта жизнь удалась. Рядом с Католической Европой выросла Протестантская Европа, где верующие в Христа общаются с ним напрямую - без посредства священников - и читают Священное Писание на своём родном языке, вольно толкуя его вечные сюжеты.

Печатный станок спас Лютера от гибели и забвения: его листовки гуляли по всей Европе наравне с энцикликами папы и декретами светских властей.

Просвещённые европейцы с изумлением поняли: вдохновенный одиночка может успешно противостоять всемогущей и вечной Церкви!

Как будто вернулись времена ветхозаветных пророков или христовых апостолов... И пророки явились во множестве, и пошёл между ними великий спор с бранью и насилием – с участием огромной массы активных мирян.

Через полтора века общеевропейская революция, наконец, утихла.

Даже буйная Англия вернулась под власть законного монарха Карла II, пригласив его на отчий трон без предварительных условий.

Молодой король сразу доказал свою гражданскую зрелость: казнив или изгнав (по суду!) несколько десятков заговорщиков и цареубийц, он больше никого не попрекает ни впадением в кальвинистскую ересь, ни учреждением Республики, ни казнью своего упрямого и недальновидного отца. Те же революционные генералы командуют в армии; те же адмиралы ведут эскадры в бой против голландцев, отстаивая новорождённую власть Британии над морями и заморскими колониями.

Те же купцы-пресвитериане командуют английской экономикой; их единоверцы-профессора спокойно преподают в Оксфорде и Кембридже, не опасаясь преследований со стороны англиканских епископов. Прошедшую революцию велено считать печальным недоразумением; общая амнистия искупила пролитую в боях кровь, и английский народ вернулся к мирному сосуществованию со своим монархом.

Но культурная революция совершилась. Если всякий мирянин имеет право лично и мысленно общаться с Христом, лишь временами прибегая к помощи старших товарищей (пресвитеров) - значит, он вправе лично исследовать Природу, изменяя её во славу Божию и на благо себе.

Труд купца и мореплавателя, банкира и учёного признан особой формой «трудовой молитвы» - наряду с издавна благословенным трудом пахаря, кузнеца или иконописца. В итоге открылся необозримый простор для оригинального культурного творчества, адресованного и доступного не всей массе народа, а лишь отдельным профессиональным сообществам.

И уже претворился в жизнь давний замысел вольнодумного канцлера Френсиса Бэкона: создать в Англии «Новую Атлантиду» - республику учёных испытателей Природы.

В 1662 году Карл II утвердил устав Королевского Общества - не первой, но самой могучей Академии Наук в обновлённой Европе. Её основали учёный граф Роберт Бойль и королевский духовник Джон Валлис, королевский архитектор Кристофер Рен и неутомимый экспериментатор Роберт Гук».

Смирнов С.Г., Годовые кольца истории, М., «Языки русской культуры, 2000 г., с.197-198.