Искусствоведение и литературоведение
История изучения творческих личностейИстория изучения творческих личностей
X
«В изобразительном искусстве нарастание интереса к личности и повышение её социальной и психологической значимости ярче всего, как уже отмечалось, отражаются в портретной живописи. В период раннего средневековья портрет как жанр изобразительного искусства отсутствует. Человек, не отделявший себя от своих социальных функций и не ощущавший себя изменяющимся во времени, не нуждался в том, чтобы зафиксировать свой облик и состояние в определённый момент времени. «Неумение» средневекового художника создать портрет человека с индивидуальными, присущими только ему чертами было на самом деле выражением иного, нежели современное, понимания сущности человека, подчёркивавшего в нем вечные (то есть родовые) признаки, которые только и имели для средневекового художника ценностное значение. Икона отвечала этой цели больше, чем портрет.
И светские изображения IX-X веков (книжные миниатюры, надгробия) фиксировали скорее сан лица, чем его индивидуальные черты. Известны даже случаи, когда переписчик, узнав о смерти изображенного государя, просто ставил под портретом имя его преемника.
В XIII веке требования к сходству портретного изображения с оригиналом возросли. Сначала склонность к портретному самовоплощению, прежде всего в скульптуре, проявляют знатные и могущественные лица. На рубеже XIII-XIV веков французский король Филипп IV Красивый резко упрекал папу Бонифация VIII за то, что тот велел воплотить в своей статуе не идею папства как таковую, а свои собственные индивидуальные черты. В последующие столетия такое стремление узаконивается. Об этом свидетельствуют портретные статуи кондотьеров, воздвигнутые на центральных площадях многих итальянских городов.
Неуклонно увеличивается удельный вес портрета и в живописи. Хотя уже мастера эпохи Возрождения переходят от персонификации отвлеченных идеальных качеств к светскому портрету, они, за исключением отдельных художников, ещё остаются, как отмечает советский искусствовед В.Н. Лазарев, бесстрастными, объективными наблюдателями природы: их мало интересует индивидуальность изображаемого лица, а его внутренний мир и вовсе не раскрывается.
Прообраз интимного портрета XIX века, проникнутого определённым настроением, появляется у маньеристов XV века. Однако психологизм в принципе не соответствовал общему духу аристократической культуры, которая требовала индивидуальных, но обязательно благородных, идеализированных образов. «Героизированный индивидуализм» барочного портрета, как называет его В.Н. Лазарев требовал прежде всего строгого соблюдения социальной дистанции. «В светском портрете, - развивает эту мысль искусствовед М.И. Андроникова, - человек должен быть изображён не таким, каков он есть, а таким, каким он кажется или должен казаться, таким, каким он хочет или должен представиться».
«Социальная роль» осмысливалась в искусстве той эпохи как существующая в известной мере независимо от природных качеств индивида, который должен ещё подняться до её уровня. Отрицание природного социальным было необходимой предпосылкой становления - как в жизни, так и в искусстве - индивидуально-личностного подхода к человеку. Только после того, как эта задача выполнена, интерес художника обращается «внутрь» личности.
Это соответствовало внутренним тенденциям развития самого искусства. Любое повествование или изображение предполагает определённую точку зрения, которая может быть либо «внешней», либо «внутренней». В первом случае автор описывает изображаемое им как бы со стороны, во втором помещает себя в некоторую внутреннюю позицию, принимая точку зрения одного из участников описываемых событий или занимая позицию человека, находящегося на поле действия, но не принимающего в нем участия. Отличительная особенность древнего и средневекового искусства состояла именно в том, что «художник помещает себя как бы внутри описываемой картины, изображая мир вокруг себя, а не с какой-то отчуждённой позиции, - его позиция, таким образом, не внешняя, а внутренняя по отношению к изображению».
Это проявляется в характерной перспективе, в наличии внутреннего источника света, переходящего в затемнение на первом (в данном случае - периферийном) плане, и т.д.
В эпоху Возрождения позиция художника меняется: он смотрит на изображаемое «извне», с точки зрения предполагаемого зрителя. Отсюда и «объективность» ренессансного портрета, и принципиальная возможность автопортрета, для написания которого художник должен видеть себя со стороны, сделать себя объектом наблюдения.
Появление автопортрета требовало не только материальных предпосылок (хороших зеркал, которые в средневековой Европе появляются только в XIII веке; стеклянные зеркала были уже в Риме, но потом исчезли), но и предпосылок социально-психологических. Чтобы написать собственное изображение, художник должен был обладать не просто развитым самосознанием, но сознанием ценности своей личности, достойной увековечения. Многие мастера Возрождения (Филиппо Липпи, Гирландайо, Боттичелли, Филиппино Липпи, Перуджино, Пинтуриккио, Рафаэль, Леонардо да Винчи, Микеланджело, Мемлинг, Дюрер и др.) изображали себя в виде персонажей своих картин.
Но ни композиционно, ни психологически образ художника не занимает в этих картинах центрального положения, а его трактовка не отличается от трактовки других персонажей.
Лишь во второй половине XV века появляются первые самостоятельные автопортреты. Развитие этого жанра отражает и социальную эмансипацию художников, утверждающих в автопортретах своё достоинство, и изменение их социально-нравственных идеалов (один художник изображает себя в аристократической манере, другой подчеркивает семейно-бюргерские добродетели), и эволюцию эстетических принципов. Однако стиль автопортретов ни психологически, ни эстетически, как правило, не отличается от стиля портретов того же мастера. Иначе и не могло быть: художник видит и оценивает себя в том же самом ключе, что и своих современников. Различия заметны не столько между портретной живописью и автопортретами, принадлежащими кисти одного мастера, сколько между творчеством разных мастеров. Величайший мастер психологического портрета XVII века Рембрандт оставил также самую большую в истории живописи серию автопортретов (около 100), как будто он хотел зафиксировать и рассказать каждый момент психологической автобиографии.
Самым выразительным и объективным свидетельством роста индивидуально-личностных аспектов культуры и её интимизации является, пожалуй, история языка. Староанглийский язык насчитывал всего 13 слов с приставкой self (сам), причём половина из них обозначала объективные отношения. Количество таких слов (самолюбие, самоуважение, самопознание и т.д.) резко возрастает начиная со второй половины XVI века, после Реформации. Новые слова входят в обиход одновременно с понятиями, обозначающими внутренние чувства и переживания. В староанглийском языке слова person (лицо) и soul (душа) употреблялись главным образом в контексте отношений к обществу, церкви или космосу.
В XVII веке появляется слово «характер», относящееся к человеческой индивидуальности. Слова disposition (расположение), humour (настроение), temperament (темперамент), которые раньше имели объективный, физико-астрономический смысл (например, «расположение звёзд»), теперь приобретают субъективно-психологическое значение. Слово duty (долг) во времена Чосера обозначало объективное, внешнее «обязательство» и было этимологически связано с понятиями «налог», «повинность»; у Шекспира оно становится внутренней моральной обязанностью.
В средние века человеческие чувства большей частью описывались как бы «извне», объективно, путем указания их общественного или морального значения. В описаниях людей преобладали такие качества, как зависть, жадность, счастье (в смысле удачливости), милосердие, хитрость, мир, раскаяние, жалость, грех. В конце XVI - начале XVII века в английском языке появляются «интроспективные» термины, описывающие внутренние психологические установки личности: aversion (отвращение), dissatisfaction (неудовлетворенность), discomposure (расстройство). В XVIII веке широкое распространение получают термины, обозначающие внутренние психические состояния, настроения (апатия, печаль, скука, тоска и т. д.), которые объединяются общим термином «чувства» (feelings)».
Кон И.С., Открытие «Я», М., «Политиздат», 1978 г., с. 201-206.
