Рождение «Общей теории систем» в интерпретации А.А. Крушанова
«В середине XX века взрыв интереса к кибернетике способствовал тому, что специалисты из разных областей знания стали всё чаще и охотнее обращать внимание на работу своих коллег, чьи профессиональные склонности и интересы были иными. В результате и было замечено, что идея несводимости целого к свойствам частей, возникшая в биологии, вызрела и в других областях познавательной деятельности, а следовательно, появилась основа для начала большой совместной работы исследователей разного профиля. Именно на этой волне в 1954 г. создаётся «Общество общей теории систем» (Точнее: Общество исследований по общей теории систем / Society for General Systems Research (SGSR) - Прим. И.Л. Викентьева), а в конце 60-х - начале 70-х гг. прошлого века в области системных исследований наблюдается настоящий бум.
Как и в случае с кибернетикой, основу системных исследований составили две исходные теоретические установки.
1. Идея системности, в соответствии с которой подчёркивается, что совокупность тесно взаимосвязанных объектов обладает дополнительными свойствами, не наблюдаемыми у той же совокупности объектов в случае их чисто механического соединения. Лаконично эту мысль системщики поясняли очень просто: для систем справедливо соотношение 2 + 2 = 5. Обычная же арифметика годится только для механических агрегатов.
2. Идея широкой распространённости системных закономерностей, убеждённость в том, что в неорганических, органических и социальных системах вполне возможно открытие сходных типов взаимосвязей, изменяемости системных свойств и т.п.: «...Выявляется, что имеются общие для «систем» аспекты, соответствия и изоморфизмы. Последнее - сфера общей теории систем. На практике подобные параллелизмы и изоморфизмы обнаруживаются - иногда совершенно неожиданно - в системах, абсолютно различных во многих других отношениях».
Развитие системных исследований привело к формированию важного массива знаний о свойствах систем и их разновидностях, к выработке разнообразного понятийно-терминологического аппарата, ныне широко признанного и активно используемого. Сами системные исследования к настоящему времени стали привычными и уже не вызывающими прежнего ажиотажа. Сделав много полезного, но и подрастратив исходный эвристический заряд, они отошли «в тень», уступив место очередному масштабному фавориту - синергетике.
Потребность в лучшем понимании процессов самоорганизации (а именно этим интересна синергетика), отчётливо проявилась в научном сообществе ещё в 60-е гг. XX века. Стремление же к широкой интеграции усилий исследователей, собственно и породившее современную синергетику, возникло в 1980-е гг. В результате к настоящему времени синергетика стала респектабельной дисциплиной и даже законодательницей научной моды.
Симптоматично, что в период зарождения новой науки сразу у нескольких исследователей практически независимо друг от друга появились важные работы, в которых рассматривался, по сути дела, один и тот же вопрос о том, как в однородной по составу массе вдруг появляются чёткие и характерные структуры.
1. На примере химических реакций этот процесс был исследован бельгийцем И. Пригожиным, разработавшим специальную «неравновесную термодинамику». Исследование оказалось настолько новаторским, что автор получил за него Нобелевскую премию.
2. Подобного же рода превращения, наблюдаемые при формировании высокоупорядоченного луча лазера, обобщил немецкий физик Г. Хакен. Именно с его легкой руки в научном сообществе стал циркулировать приглянувшийся термин «синергетика».
3. Процесс порождения сложных молекул в однородной первичной смеси реконструировал немецкий исследователь проблем молекулярной биологии М. Эйген (также нобелевский лауреат), разработавший модель того, как могла бы проходить эволюция молекулярных структур, обеспечившая в свое время появление жизни на Земле.
4. Сходными вопросами оказался озадачен французский математик Рене Том, который, основываясь на идеях Уитни, Пуанкаре и других своих предшественников, построил математическую «теорию катастроф» и применил её для исследования проблем морфогенеза. Классическим примером, иллюстрирующим суть процессов самоорганизации, является феномен возникновения так называемых «ячеек Бенара».
Опыт очень прост. В чашку с широким дном наливается тонкий слой масла. Под чашкой устанавливается нагреватель. При постепенном повышении температуры обнаруживается, что в определённый момент в масле появляются шестигранные ячейки, напоминающие пчелиные соты. В этом опыте удивляет следующее. Воздействие на масло было однородным, неспецифическим: мы просто постепенно повышали температуру нагревателя. Масло также было однородным, и все его молекулы обладали относительной свободой перемещения. Каким же образом однородное воздействие, оказанное на однородную среду, привело к возникновению чего-то упорядоченного, отчетливо разделенного и явно нарушающего прежде существовавшую монотонность? Явления, подобные описанному, и получили название процессов самоорганизации. Иначе говоря, самоорганизация - это процесс, в результате которого неспецифическое воздействие порождает специфическое следствие: в однородной среде возникает неоднородность, упорядоченность.
Подобно кибернетике и общей теории систем, в фундаменте синергетики находятся две основные идеи.
1. Идея самоорганизации как самостоятельного феномена, заслуживающего специального научного изучения: мир синергетики - это «процессы становления, возникновения порядка из хаоса, их взаимопереходов, образующих в причудливом сочетании регулярности и иррегулярности, предсказуемости и непредсказуемости тот неповторимый узор событий, который нас окружает, и частью которого мы сами являемся».
2. Идея универсальности закономерностей самоорганизации, т.е. признание существенного сходства их проявления в разноприродных объектах. В этом смысле, по словам Ю. Климонтовича, «синергетика подобна лозунгу «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»» .
Крушанов А.А., От трансдисциплинарных исследований к Megascience?, в Сб.: Универсальный эволюционизм и глобальные проблемы / Отв. ред. В.В. Казютинский, М., ИФ РАН, 2007 г., с. 237-239.
