«Далее я просто привожу несколько эпизодов из нашей экспедиционной жизни и надеюсь, что они хоть отчасти обрисуют замечательный образ Николая Константиновича. «Надо уметь заполнять время», - говорит Н.К. и сам является ярчайшим примером человека, у которого каждая минута полезно заполнена.
Послеобеденный час: жара - 160° по Фаренгейту.
Весь лагерь, расположенный посреди раскалённых скал, не движется, точно умер, засох от этого пекла. Даже монгольские привычные кони сбились под деревом и стоят неподвижно, только хвостами помахивают, силясь отогнать мошкару. Люди или неподвижно сидят и пьют горячую воду, или лежат, силясь заснуть.
Н.К., сидя на складном кресле, или под деревом, или в юрте, работает...
Воет страшный ветер, подымает тучи жёлтого песка, сдвигает, перевертывает юрты, изредка начинает падать перемешанный с песком снег, холод проникает в каждую щель. Закутавшись, сидят члены экспедиции, стараясь разогреться около печки.
Н.К. под вой ветра диктует статью о чем-то высоком... прекрасном... добром...
С рёвом несётся по пустыне машина, пробегая милю за милей, идя к нужной цели. Несётся - час, два, пять, десять, пятнадцать, семнадцать часов подряд; и шофёры и пассажиры утомлены, засыпали по нескольку раз, просыпались сидя, старались расправить затекшие члены, согреться; всё мчались и мчались в туманную даль.
Тяжки монгольские дороги - редко-редко попадается короткая прямая, а потом опять начнёт дорога выписывать вензеля. Машину кидает из стороны в сторону, подлетает она на ухабах, с воем ползёт по глубоким пескам, взбирается на горы, летит по долинам.
Н.К. бросает несколько слов; через некоторое время ещё заговорит, и по его словам видишь, что он и тут работает. Тут, в этой гонке по монгольским степям, ни на минуту не прерывается его мысль.
Тихо в лагере, на небе мерцают звёзды, всё спит. Только мерные шаги часового раздаются в этой тишине ночи. Наступает время смены, подходит сменяющий, при свете звёзд кажущийся каким-то серым, неясным.
- Ну как, всё благополучно?
- Всё ладно.
Подошедший кивает головой на юрту Н.К.:
- Спит?
- Нет.
Один шагает по лагерю, чутко прислушиваясь ко всем ночным звукам пустыни, другой отправляется спать. Через два часа новая смена.
- Спит?
- Нет.
Только под самое утро слышно из юрты ровное дыхание спящего человека. Начальник экспедиции кончил работать. А с восходом солнца он уже выходит из юрты - здоровый, свежий, бодрый...».
Грамматчиков Н., Великий художник и мыслитель, в Сб.: Рерих: жизнь, творчество, миссия, М., «Эксмо», 2007 г., с. 97-99.