Лечение у добрых ведьм / знахарок в средние века
«Чтобы понять роль ведьмы как целителя, мы должны вспомнить, что в Средние века медицина, подобно другим отраслям знания, пребывала в состоянии застоя, задержки в развитии. «За исключением арабских и еврейских врачей, которых нанимали богачи за большие деньги, медицинская помощь практически отсутствовала. Простой народ мог лишь толпиться у ворот церкви, ожидая окропления святой водой». Более того, в атмосфере религиозного женоненавистничества той эпохи с женщиной обращались как с животным или даже хуже, чем с животным. В результате, отмечает Мишле, «ни одна женщина того времени никогда не обратилась бы к врачу-мужчине, не доверилась бы ему и не рассказала бы ему своих тайн. Знахарки были единственными, кто следил за этой областью, и для женщин они были единственными лекарями».
Иными словами, бедные и безвластные были совершенно забыты: священник и церковь заискивали перед феодалом, врач был слугой князей и графов. Где ещё оставалось обделенному судьбой крепостному и его забитой жене искать облегчения от тягот их существования? Не в объятиях веры и не в суде своего хозяина, но только в магии, предрассудках и колдовстве. И они шли к колдуну, знахарке или ведьме. Ведьмы проводили магические обряды исцеления (чтобы контролировать болезнь) и личного влияния (чтобы контролировать недоброжелателей). «Тысячу лет, - напоминает нам Мишле (именно напоминает, поскольку историкам медицины и психиатрии об этом действительно следует напомнить), - простой народ имел одного-единственного лекаря - колдунью. У императоров, королей и пап, а также богатейших баронов были различные доктора из Салерно, мавританские или еврейские врачи, но основная народная масса каждого государства, можно сказать, весь мир, обращался только к Saga, или ведунье». Чаще всего её звали Добрая Дама или Прекрасная Дама - Bella Donna. Сходным образом называли и одно из её лекарств - растение, все ещё применяемое врачами. В действительности добрая ведьма была не только врачом, но и астрологом, ворожеей, прорицательницей и знахаркой.
Изучение анатомии, на протяжении долгого времени запрещённое Церковью, началось именно с неё, потому именно её обвиняли в разграблении могил и продаже детей дьяволу. Изучение ядов, химия и фармакология также начались с неё. Причины, по которым это должно было случиться, очевидны. Поскольку светское лечение было запрещено Церковью, практиковать его могли лишь изгои общества: евреи или ведьмы. На это указывает Пеннеторн Хьюз: «Евреев считали ростовщиками, поскольку никто, кроме евреев, в средневековом обществе не имел права, давать деньги в рост. Кроме того, евреи имели доступ к малому количеству профессий. Аналогичным образом и ведьмы обладали монополией на лечение, а точнее, на двоякую способность лечить и причинять вред, вследствие средневекового запрета на светскую медицинскую деятельность».
Более того, в умах простых людей, которые обращались к ведьме за помощью, она не была (непременно) союзником дьявола. Такая интерпретация была навязана церковью. В действительности белый колдун, то есть знахарь или же, гораздо чаще, знахарка, представляли собой разновидности донаучного целителя, который сочетал в себе роли практикующего врача, священника и просто доброго соседа. «Белый колдун, или мудрец, - пишет Кристина Хоул, - был защитником общины, подобно тому как его преступный оппонент был её врагом. Как и чёрный колдун, знахарь опирался на магию, однако использовал её исключительно в благих целях: вылечить болезнь, снять порчу, найти вора или украденные вещи и вообще оградить жителей общины от всяческого зла. Когда врачи были малочисленны и умели не слишком много, знахарь часто помогал облегчить простые недомогания при помощи трав и здравого смысла, приукрашивая свою работу заклинаниями... ведунья же занимала место повивальной бабки... Ценность белых ведьм для общины определялась тем фактом, что их знали, им доверяли, за ними посылали, если случалась болезнь или другая проблема, когда рядом не было ни одного сколько-нибудь осведомленного чужака, готового дать свою консультацию».
Белая ведьма была, таким образом, целителем, врачом, помощником страдающего индивида. Её услуги варьировались от излечения болезней и раздачи приворотных зелий до предсказаний будущего и розыска сокровищ. Люди, которые прибегали к её услугам, делали это добровольно и расплачивались за них либо деньгами, либо чем-то ещё. Поскольку общественное положение ведьмы было скромным, люди не боялись её влияния. Зато они возлагали на неё все свои магические ожидания, надежды на выздоровление или на освобождение от нищеты. Эти ожидания и становились источником сверхъестественного влияния, внушавшего страх и трепет её клиентам и часто приводившего к преследованию в качестве «черной ведьмы».
Повивальные бабки особенно часто становились жертвами подозрений в чёрном колдовстве. […]
Кроме того, поскольку знахарка в действительности объединяла в себе колдунью и опытного исследователя, то, экспериментируя с препаратами, извлеченными из растений, она приобретала глубокое знание некоторых мощных фармакологических средств. Знахарские знания были настолько обширны, что в 1527 году Парацельс, считавшийся величайшим врачом своего времени, сжигает свою официальную фармакопею, заявляя при этом, что «всё, что он знал, он узнал от колдуний».
Важно подчеркнуть, что волшебник (колдун, ведьма - граница между ними часто была смазана) являлся разновидностью учёного. […]
Методы и популярность белой ведьмы делали её соперницей Церкви. Мишле предполагает (и его предположение вполне правдоподобно), что опытный подход колдунов и магов был, по существу, мятежом против авторитета Церкви. «Как мог родиться, - спрашивает он, - сам этот великий принцип научного эксперимента в противоположность религиозному подходу к лечению?» И отвечает: «Без сомнения, в результате простого применения великого сатанического принципа, согласно которому всё следует сделать наоборот, то есть в полной противоположности тому пути, который принят в мире религии. Церковь исповедует священный ужас перед всеми ядами; Сатана использует их как лечебные средства». Подчёркивая тот факт, что наука всегда продвигалась вперёд благодаря сомнениям в сложившихся авторитетах, Мишле замечает: «Можете ли вы назвать хоть одну науку, которая не была бы у истоков своих мятежом против авторитета? Медицина с момента своего возникновения в средневековом мире была воистину сатанинской наукой, ибо восставала против болезни, то есть заслуженной кары оскорблённого Бога. Медицинское вмешательство - это, без всякого сомнения, греховный акт задержки души в её путешествии на небеса и насильственного обратного погружения её в жизнь этого мира!» […]
… помогая слабому, белая ведьма подрывала сложившуюся иерархию господства - священника над кающимся прихожанином, господина над крестьянином, мужчины над женщиной. В этом и кроется главная угроза, которую ведьма представляла для Церкви. И это одна из причин, по которым в XV веке Церковь решила сокрушить ведьмовство.
Исторические записи показывают, что Церковь опасалась доброй ведьмы даже больше, чем злой. Знахарка и повивальная бабка, являясь эффективными терапевтами, наносили оскорбление господству духовного лица. Поэтому инквизиторы проводили систематические репрессии против своих конкурентов-«любителей». Излечение души и тела, объявляли они, относится целиком к сфере деятельности Господа и его наместников на земле, назначенных законным порядком, то есть священников. «Что касается второго пункта, - пишут Шпренгер и Крамер, - что тварь может измениться к худшему или к лучшему, его следует всегда понимать так, что это может быть сделано только с позволения Господа и истинно Божией властью, и это делается исключительно в целях исправления или наказания...».
Запрет церкви на лечение не был направлен только против колдунов или ведьм, распространяясь также и на врачей, что вполне соответствовало положению, согласно которому человек был сотворен Богом и, следовательно, телом и душой принадлежит своему творцу».
Томас Сас, Фабрика безумия: сравнительное исследование инквизиции и движения за душевное здоровье, Екатеринбург, «Ультра.Культура», 2008 г., с. 158-163.
