Проблема приучения к труду ленивых работников в Европе в XVII - XVIII веках
«В XVI веке, когда ещё не могло быть и речи о распаде феодализма, уже наступали изменения, тяжело отозвавшиеся на вассалах, - например, широко распространённое огораживание посевных площадей для овечьих пастбищ, которое к середине XVIII века достигло значительных размеров, особенно в Англии.
Сокращение сельского хозяйства (растениеводства) в пользу производства овечьей шерсти и изготовляемых из неё тканей - при этом людей выбрасывали на улицу - создало огромную анархическую армию безработных. В Англии к тому же утрата авторитета католической церкви рано привела к закрытию монастырей, и множество бедняков, которых они опекали, потянулось нищенствовать в города. Этот первый шаг от феодализма к промышленному производству и к секуляризации привёл к тяжёлому кризису. И прежде всего потому, что там, где давали монастырский суп, зависимый народ уже не представлял себе никакой иной жизни.
Несмотря на то что индустриализация в форме расширяющихся мануфактур заметно усиливалась, разрасталась и именно поэтому требовала всё новых рабочих рук, умножалась армия бедноты, которая нищенствовала по стране и осаждала улицы городов. У этих нищих не было ни необходимой подготовки, чтобы работать, ни воли и желания получить эту подготовку.
Они ещё жили в мире, в котором результаты работы - в духе притчи о винограднике из Евангелия от Матфея - играли несущественную роль или вообще не играли никакой.
Цитатами из высказываний о лености (faineantise, по Кольберу) народной массы того времени можно наполнить целые тома, и отчаяние государственных мужей, предпринимателей и хозяев было искренним. Они понимали, что, если не будет прибавляться количество желающих и способных трудиться рабочих и ремесленников, подъём хозяйства невозможен.
Кузнецов, слесарей, ткачей за большие деньги и на условиях хорошего заработка привозили из-за границы через всю Европу, иногда нелегально, возникали агентства, и квалифицированные рабочие были часто умельцами, которые знали себе цену и в конкурентной борьбе могли ставить удивительные условия, как говорит Вернер Зомбарт в своём труде «Современный капитализм».
Один ткач из Лейдена мог себе позволить прямо-таки королевские замашки, не пропустив в своё рабочее время летом «ни одной ярмарки». Даниэль Дефо, который был не только автором «Робинзона Крузо», но и удачливым предпринимателем, писал в одном из своих сочинений: «Я могу подтвердить, исходя из собственного опыта, что молодчики, которые околачивались у меня под дверью и которым я предлагал заработок в 9 шиллингов еженедельно, нередко говорили мне прямо в лицо, что могут заработать больше, прося милостыню. Я берусь без колебаний указать хоть сейчас свыше тысячи семей в Англии, которых я знаю лично, - они ходят в лохмотьях, их дети голодают, их отцы могли бы зарабатывать по 15-25 шиллингов, но они не хотят работать». И далее: «Каждый знает, что есть огромная масса подёнщиков-ткачей, кузнецов, суконщиков и двадцати других ремёсел, которая, получая свой заработок за четыре рабочих дня в неделю, едва ли согласится работать пять дней».
В Швейцарии, нынче столь прилежной, некогда господствовали совсем другие нравы, на которые в 1761 году в Базеле жаловались следующим образом: «Малое количество хлопка, спрядённого в этом году подобными людьми, доказывает, что они лучше предадутся побирушничеству и праздности, чем полезной работе, некоторые дерзнули даже заложить или продать предоставленные им хлопок и прядильный станок, а деньги промотать» (Вернер Зомбарт). Что касается рабочего времени, то Вернер Зомбарт выяснил, что, например, в Каринтии в XVII веке при производстве железа существовало не более чем 100 восьмичасовых рабочих смен. В Париже в 1660 г. хотели уменьшить число нерабочих праздничных дней со 103 до 80 в год, что, однако, привело абсурдным образом к их увеличению ещё на 6 дней.
Главной проблемой в молодых промышленных государствах Запада было вообще сначала приучить людей к труду. Согласно Вернеру Зомбарту, «современные государства до конца XVIII века вели ожесточённую борьбу за квалифицированного рабочего».
Почти вся английская промышленность возникла благодаря переселенцам из других стран. Генрих VI привлекал горняков из Саксонии, Австрии, Бельгии, во Францию приглашали итальянских рабочих для шёлкового производства. Итак, с одной стороны, требовалась квалифицированная рабочая сила, с другой стороны, существовали армии нищих, которые и не могли и не хотели учиться и работать.
Правительства пробовали разные решения этой дилеммы. Были основаны «работные дома», где нищих бродяг должны были приучить к работе и научить работать. Дорого обходившимся иностранным рабочим часто не давали отказаться от своих хорошо оплачиваемых рабочих мест, их пытались удержать на месте, после того как они приехали, им не давали уехать обратно. Так как во Франции, Австрии, Германии, России отсутствовали и талантливые предприниматели, государство начало основывать «образцовые заведения». Кольбер во Франции и Франц I, супруг Марии Терезии, которого многие называли «величайшим фабрикантом всех времён», создали образцы, которые проложили путь дальнейшему промышленному развитию.
Всё это показывает, что государство ни в коем случае не должно быть лишь препятствием к образованию свободного рыночного хозяйства и промышленному подъему и что, кроме того, потребовалось довольно много времени, чтобы принцип совместной деятельности рабочих, специалистов и предпринимателей, к которым вскоре присоединились ещё и банки с концернами, устоялся под знаком всеобщего интереса. Последствия дальнейшего технического развития, стремительное усовершенствование паровой машины, ткацкого станка, фабрик, которые способствовали сокращению рабочих мест и породили «манчестерский капитализм» с его беззастенчивой эксплуатацией рабочих, их жен и детей, должны были точно так же опять уступить место другим формам труда».
Вольфганг Краус , Европа будущего: соединение усилий ради нового начала, СПб, «Фантакт», 1995 г., с. 55-57.
Ленивые работники по Фредерику Тейлору
