Военное дело
Отдельные творческие решения в военном деле…
Деградация нетворческих организацийДеградация нетворческих организаций
X
Ненужное засекречивание информации в армии по оценке П.Г. Григоренко
«Оглянулся - Вечный Пётр Пантелеймонович, генерал-лейтенант, учёный секретарь совета Академии, добряк и умница. […] И он рассказал:
- Мы сидели над боевым уставом пехоты - Сталин, Василевский и я. Начали работать ровно в двенадцать ночи. Когда Василевский объявил, что на устав поступило несколько тысяч замечаний, поправок, дополнений, Сталин был поражён, но Василевский, упреждая его реплику, сказал, что замечаний и предложений по существу несколько больше сотни, а серьёзных - чуть больше двух десятков, остальные редакционного характера. На это Сталин воскликнул: «Да что же, его неграмотные писали?» «Ну, не неграмотные, - возразил Василевский, - но чтобы писать боевой устав, надо иметь большой войсковой опыт, а у таких опытных военных грамотность бывает не на высоте». «Это естественно», - согласился Сталин. […]
Закончили мы с уставом, разобрав все поступившие замечания и предложения часа в четыре ночи. Сталин откинулся на спинку кресла: «Ну, всё? Теперь побыстрее печатать - и в войска». «Есть ещё один вопрос, - сказал Василевский. - Большинство офицеров, работавших над уставом, предлагают засекретить его. Боятся, что устав очень скоро попадёт в руки немцев и им станет известна наша тактика». «А вы как думаете, товарищи, вы лично?» - обратился он к Василевскому. «Видите ли, Иосиф Виссарионович, засекретить бы неплохо. Но как его будут изучать наши войска и как пользоваться уставом командиру взвода, роты? Ведь у них секретной части нет». «А вы?» - повернулся Сталин ко мне. «Я думаю, что секретный устав, хоть один экземпляр, попадёт к немцам так же быстро, как и не секретный. После этого немцы выпустят этот устав в свет несекретным изданием, и их офицеры будут знать этот устав, а наши нет». «Вот именно! - подхватил мысль Сталин. - Уставы либо не секретные, либо их не знают».
(Но то, что было ясно Сталину в 1942 году, неясно до сегодняшнего дня многим большим начальникам. После войны недолго и бесславно вооружённые силы возглавлял не разбирающийся даже в азбуке военного дела маршал-алкоголик Булганин (Точнее – с 1947 года – Прим. И.Л. Викентьева). За время своей деятельности он успел засекретить полевой устав. Все маршалы, генералы и офицеры были возмущены этим. Но после Булганина вооружённые силы возглавляли Василевский, Жуков, Малиновский, Гречко - люди, которые понимали, что секретить уставы нельзя, и возмущались засекречиванием до того, как сами становились во главе вооруженных сил.
Рассекретить же никто не рискнул. Срабатывал бюрократический принцип перестраховки.
А вдруг кому-то покажется, что после рассекречивания «важные тайны сами собой полились в сейфы вражеских разведок» и весьма «грамотное» Политбюро потребует: «А подать сюда Тяпкина-Ляпкина, который рассекретил уставы». В секретной системе переусердствовать можно. За усердие не по разуму никому ничего не будет. Отменить сущее - даже явную несуразицу - невозможно. Никто не рискнет взять на себя ответственность.)
Сталин имел достаточно здравого смысла, чтобы не создавать ненужные трудности. «Нет, товарищ Василевский, секретить уставы не будем, - сказал он. - Немцы всё равно воевать будут не по нашим, а по своим уставам. А тактику раскрыть по уставам нельзя, так как тактика конкретного боя должна исходить из конкретной обстановки. Но только... - он положил руку на устав, - вот беда... поразбросают наши командиры уставы по полям боя. Не напасёшься... А знаете что, товарищ Василевский, давайте установим поэкземплярную нумерацию. И выдавать как имущество, вместе с полевой сумкой. И в вещевую ведомость записывать, и проверять наличие, и взыскивать за потерю - материально и дисциплинарно». Так всю войну и делалось. Но после войны кому-то показал непорядком, что литература числится за вещевым отделом. Перевели в библиотеку.
А так как уставы имеют поэкземплярную нумерацию, то их присоединили к литературе «для служебного пользования».
Затем пришло время, когда литература для служебного пользования была уравнена с секретной».
Григоренко П.Г., В подполье можно встретить только крыс, М., «Звенья», 1997 г., с. 312-314.
