«Социальное обучение играет важную роль в системе поведенческих адаптации многих видов животных, обеспечивая оперативную приспособляемость видотипических стереотипов поведения к меняющимся условиям среды. За исключением редких в природе случаев целенаправленного инструктирования и ещё более редких ситуаций целенаправленной передачи информации, в основе социального обучения лежит «публичная информация», основанная на готовности животных использовать поведенческие модели, выполняемые сородичами, как сигналы об изменениях в окружающей обстановке, требующих определенных реакций. Наиболее универсальной формой социального обучения является «социальное облегчение» (social facilitation), позволяющее животным приводить в «боевую готовность» видотипические стереотипы поведения, соответствующие ситуации.
В основе более сложных форм социального обучения лежит индивидуальная вариабельность поведения, которая позволяет одним членам популяции решать жизненно важные задачи более эффективно, чем другим. У некоторых видов, потенциальные возможности отдельных особей к улучшению своей жизни с помощью интеллектуальных достижений (инноваций) значительно превышают средний уровень реализуемого видотипического поведения. Однако путь внедрения инноваций в общий поведенческий репертуар популяции лежит через преодоление консерватизма подавляющего большинства. Если ворон, ставший героем басни Эзопа, и в самом деле бросал в кувшин камешки для того, чтобы поднять уровень воды и напиться, то ему не удалось оставить после себя достаточное количество подражателей. Дело не в том, что для этого не хватит кувшинов (т. е. повторяющихся ситуаций), а в том, что инновации распространяются в «вязкой» среде исполнителей видотипического репертуара. Накоплено немало данных о том, как проявляются способности животных к усвоению чужого опыта.
Представителей разных видов в этом плане роднит одно: они плохо учат и плохо учатся. Даже самые «умные» особи наиболее «интеллектуальных» видов, наблюдая за успешными действиями сородичей, как правило, не копируют их, а действуют в том же направлении, но своим путём. Такая деятельность чаще всего не приносит успеха последователям, и инновации «затухают», оставаясь частью поведенческого репертуара изобретателя и умирая вместе с ним.
Человек, вероятно, является единственным видом, у которого есть врождённая склонность к точному копированию действий конспецификов (представителей того же вида – Прим. И.Л. Викентьева).
Однако, пусть и с трудом, но поведенческие традиции, основанные на сигнальной наследственности, распространяются и сохраняются в группировках животных. К настоящему времени этологи лишь накапливают данные о «локальных культурах» животных. Пока практически ничего не известно о том, насколько благоприобретённые инновации способствуют процветанию и росту численности популяционных группировок. Во многом остаются неясными и механизмы распространения новых для популяции моделей поведения.
Гипотеза распределённого социального обучения позволяет объяснить распространение новых для популяции поведенческих стереотипов во многих естественных ситуациях, без привлечения таких сложных феноменов как «культура» и «учительство». В основе этой гипотезы лежит идея, что лучший учитель для большинства видов животных - это наследственная предрасположенность. Если в сообществе присутствуют носители наследственно детерминированных целостных поведенческих стереотипов, то у носителей «спящих» фрагментов программ поведения достройка до целостной поведенческой модели может происходить за счет такой простой формы социального обучения как социальное облегчение. Достаточно, чтобы в поле зрения был исполнитель целостного стереотипа. Есть основания полагать, что распределенное социальное обучение подчиняется закономерности кумулятивного эффекта, и частота встреч с носителями целостного стереотипа увеличивает скорость его распространения в популяции. Таким образом, адаптивные возможности популяций могут быть расширены достаточно «экономичным» путём: животные не должны быть «оборудованы» сложными поведенческими стереотипами на все случаи жизни, достаточно лишь обладать отдельными «заготовками» и способностью к самым простым формам социального обучения».
Резникова Ж.И., Социальное обучение и адаптивные возможности популяций, в Сб.: Труды конференции «Современные проблемы биологической эволюции», М., «Государственный Дарвиновский музей», 2008 г., с. 260-261.
