Мифы, связанные с творческой деятельностью, теорией творчества и самими творческими личностями…
Гипотезы о творческих личностяхГипотезы, связанные с творческой деятельностью и творческими личностями…
X
Следуя давней европейской традиции, Ю.М. Лотман рассматривал творческое мышление как непредсказуемый скачок. Далее следует более или менее предсказуемое развитие и далее – новый непредсказуемый скачок:
«… интерес представляет соображение И. Пригожина и И. Стенгерс о том, что вблизи точек бифуркации система имеет тенденцию переходить на режим индивидуального поведения. […]
Чем ближе к норме, тем предсказуемее поведение системы.
Однако в этом вопросе есть ещё одна сторона: там, где можно предсказать следующее звено событий, можно утверждать, что акта выбора из равновозможных альтернатив не было. Но сознание - всегда выбор. Таким образом, исключив выбор (непредсказуемость, осознаваемую внешним наблюдателем как случайность), мы исключаем сознание из исторического процесса. А исторические закономерности тем и отличаются от всех других, что понять их, исключив сознательную деятельность людей, в том числе и семиотическую, нельзя.
В этом отношении особенно показательно творческое мышление. Как мы уже говорили, творческое сознание есть акт возникновения текста, непредсказуемого по автоматическим алгоритмам. Теперь можно было бы обратить внимание на то, что тем не менее определённые аспекты всегда остаются предсказуемыми («традиция») и если рассматривать только их, то процесс представится непрерывным и плавным, другие - предсказуемы с определённой степенью вероятности, третьи - полностью неожиданны. Однако и степень их неожиданности окажется различной в зависимости от того, читаем ли мы последовательность текстов во временной направленности или против неё. […]
Неопределённость подразумевает истолкователя. И здесь приходит на ум одна параллель: художественный текст, в отличие от научного, также содержит высокую степень неопределённости и нуждается в истолкователе (критике, литературоведе, ценителе).
Между тем научный текст в таком посреднике не нуждается. Разница, видимо, в том, что научный текст смотрит на мир как на уже построенный, сделанный и, следовательно, смотрит на него, в известной мере, ретроспективно (конечно, в меньшей мере, чем историк). Художественный текст есть акт создания мира, такого мира, в который заложены механизмы непредсказуемого саморазвития. С этим связан ещё один ряд явлений.
Само понятие непредсказуемости относительно и зависит от большей или меньшей степени вероятности того или иного события. Чем ближе к точкам бифуркации, тем индивидуальнее кривая событий. При этом в разных типах текстов степень предсказуемости/непредсказуемости в один и тот же исторический момент различна. Так, например, в науке наблюдается одновременность появления даже самых неожиданных идей: над интегральными и дифференциальными исчислениями работали одновременно Ньютон и Лейбниц; Дарвин и Уоллес независимо друг от друга пришли к идее эволюции, идеи теории относительности одновременно с Эйнштейном наметил Пуанкаре, к проблеме неэвклидовой геометрии независимо и одновременно подошли Лобачевский, Бойяи, Гаусс, Швейкарт и Тауринус.
В истории искусств таких явлений не наблюдается.
Отсюда вытекает ещё одна особенность: если мы предположим смерть какого-либо крупного изобретателя до того, как он успел сделать своё открытие, мы можем не сомневаться, что рано или поздно (как правило, в обозримо сближенные сроки) это открытие будет сделано. В этом смысле, неожиданная смерть того или иного учёного не вносит коренного изменения в ход исторического процесса. Между тем, если бы Данте или Достоевский умерли в детстве, не написав своих произведений, они так и не были бы написаны, а это означало бы изменение не только пути литературы, но и общей истории человечества, при том, что степень гениальности Данте и Эйнштейна может быть соизмерима.
Принципиальная разница состоит в том, что мысль учёного отделима от индивидуального текста и, следовательно, переводима. Мысль художника есть текст. А текст создаётся однократно».
Лотман Ю.М., Внутри мыслящих миров / Семиосфера, СПб, «Искусство-СПб», 2001 г., c. 352 и 354-355.
