Прием перестановки / перевёрнутого образа по Ю.М. Лотману
«В пространстве, лежащем за пределами нормы (на норме основанном и норму нарушающем), мы сталкиваемся с целой гаммой возможностей: от уродства (разрушение нормы) до расположенной сверх нормы полноты положительных качеств.
Однако в обоих случаях речь идёт не об обеднении нормы, её упрощении и застывании, а о «жизни, льющейся через край», как назвал одну из своих новелл Людвиг Тик.
Одним из наиболее элементарных приёмов выхода за пределы предсказуемости является такой троп (особенно часто применяемый в зрительных искусствах), в котором два противопоставленных объекта меняются доминирующими признаками. Такой приём широко применялся в обширной барочной литературе «перевёрнутого мира». В многочисленных текстах овца поедала волка, лошадь ехала на человеке, слепой вёл зрячего. Эти перевёрнутые сюжеты, как правило, использовались в сатирических текстах. На них построена вся поэтика Свифта, например транспозиция людей и лошадей.
Перестановка элементов при сохранении того же их набора, как правило, особенно возмущает стереотипную аудиторию. Именно этот приём чаще всего подвергается третированию как неприличный. Так, например, один из сатирических журналов конца прошлого века в комедии «Сестра мадам Европы» дал довольно стереотипную карикатуру на декаданс:
Мы недоступнаго, мы страннаго жрецы.
Всех запахов милей мне запах дохлой крысы,
Из звуков - кваканье ценю я жаб,
Ну, а из женщин те любезней мне, что лысы».
Лотман Ю.М., Культура и взрыв / Семиосфера, СПб, «Искусство-СПб», 2001 г., c. 73.
